Этические учения стоиков и Эпикура

Оглавление:

Этика должна помочь понять и реализовать это отношение. Счастье означает благоразумное, добродетельное существо. Поэтому счастливым (а также разумным, что практически одно и то же) может быть только нравственный человек.

Эвдемоническая позиция Сократа дополняется и его позицией о самоуважении нравственности: не сама нравственность подчинена естественному стремлению человека к счастью, а, напротив, счастье напрямую зависит от нравственного характера (добродетели) человека. В этом контексте проясняется задача самой этики: помочь каждому человеку стать нравственным и счастливым одновременно.

Сократ различал «счастье» и «удовольствие». Он решил проблему свободы воли. Он считал самые важные человеческие добродетели: Мудрость, Темперамент, Мужество, Справедливость, и подчеркнул важность нравственного самосовершенствования человека.

В поисках решений всех этических проблем он всегда занимал рационалистическую позицию. Разум, знание — основа добродетели (иными словами, каждая добродетель — это определенный вид знания).

Невежество — источники аморальности. Таким образом, по словам Сократа, понятия истины и добра совпадают. Возможно, за утверждением Сократа о том, что образованный и мудрый человек не способен на зло, стоит более глубокий подтекст: моральные ценности имеют важное функциональное значение только в том случае, если они признаны истинными.

Теоретическая основа физики Эпикура

Теоретической основой физики Эпикура был атомизм Демокрита и сенсационная эпистемология («Каноника»). Теоретической основой этики Эпикура было учение основателя киринейской школы — Аристипа Киринейского (435-360). Как и Аристипп, этика Эпикура была основана на предпосылке, что для человека первым и присущим ему добром, началом и концом счастливой жизни, является удовольствие. Но была и разница между ними. Аристипп определил удовольствие как положительное состояние удовольствия, создаваемое равномерным движением. Эпикур, по крайней мере, в его дошедших до нас сочинениях, определял удовольствие своим отрицательным знаком — как отсутствие страданий. «Предел величия удовольствия, — объяснил Эпикур Менекию, — это устранение всех страданий, а там, где есть удовольствие, до тех пор, пока есть удовольствие, нет ни страдания, ни печали, ни того, ни другого».

Принцип или цель этики Эпикура, по его собственному утверждению, не имеет ничего общего с теорией удовольствия или гедонизма, с которой он часто путался. «Когда мы говорим, — объяснил Эпикур Менецию, — что удовольствие — это высшая цель, мы не имеем в виду ни удовольствие свободолюбивых, ни удовольствие, которое состоит в чувственном наслаждении, как те, кто не знает или не согласен, или неправильно понимает, имеют в виду свободу от телесных страданий и душевных волнений». Только свободой от них достигается цель счастливой жизни, здоровья тела и безмятежности души.

Эпикур выделил два вида удовольствия: удовольствие от отдыха и удовольствие от движения. Из них он считал самым важным удовольствие от отдыха. В этом понятии удовольствия Эпикур рассматривал удовольствие как критерий человеческого поведения.

Если он понимает удовольствие как критерий добра, то это не значит, что люди должны потакать всевозможным удовольствиям. Уже Кирилл Аристипп говорил, что выбор необходим и что для истинного удовольствия требуется благоразумие. В еще большей степени Эпикур считал благоразумие величайшей добродетелью, большей, чем сама философия: «От благоразумия исходили все остальные добродетели; оно учит, что нельзя жить приятно, не живя благоразумно, нравственно и справедливо, и наоборот, что нельзя жить благоразумно, нравственно и справедливо, не живя приятно».

Эпикур основывает свою классификацию удовольствий на этих определениях. Он делит желания на естественные и глупые. Природные, в свою очередь, делятся на те, которые естественны и необходимы, и те, которые естественны, но не в то же время необходимы. В некоторых случаях необходимо избегать удовольствий и выбирать или предпочитать страдания: «Поскольку удовольствие — это первое и присущее нам благо, мы не выбираем каждое удовольствие, но иногда обходим стороной многие удовольствия, когда за ними следуют большие тяготы для нас; также мы считаем многие страдания лучше, чем удовольствия, когда большие удовольствия приходят к нам после того, как мы долгое время страдали». Итак, каждое удовольствие, по естественному родству с нами. является добром, но не каждое удовольствие должно быть выбрано, так же, как и каждое страдание — зло, но не каждое страдание должно быть предотвращено».

В то же время Эпикур считал, что страдания души хуже, чем страдания тела: тело страдает только из-за настоящего, а душа страдает не только из-за настоящего, но и из-за прошлого и будущего; следовательно, он считал удовольствия души более значительными.

Этика Эпикура была довольно индивидуалистичной. Его основная посылка — жить «без трений». Его индивидуализм не противоречит похвале Эпикура о дружбе. Стремясь к дружбе ради самой себя, она ценится за безопасность, которую она приносит, и, в конце концов, за безмятежность души. Эпикур утверждает в «Главных мыслях»: «Та же убежденность, которая дает нам бесстрашие в том, что ничто ужасное не вечно и не вечно, видит и то, что безопасность, даже в нашем ограниченном существовании, наиболее полно реализуется благодаря дружбе».

Отсюда видно, что этический взгляд Эпикура — это утилитаризм. Это соответствует доктрине происхождения права из договора: «Справедливость, которая проистекает из природы, является договором полезности — с целью не навредить друг другу и не пострадать друг от друга». «А в других местах «Справедливость — это не что-то само по себе, а в отношениях людей друг с другом в любом месте — это всегда договор ни о нанесении вреда, ни о том, чтобы не пострадать».

Являясь результатом договора, соглашения между мужчинами, заповеди справедливости обусловлены в их содержании личностными особенностями их жизни: «В общем, справедливость одинакова для всех, потому что это нечто полезное в отношениях мужчин друг с другом; но в связи с индивидуальными особенностями страны и другими обстоятельствами, справедливость не оказывается одинаковой для всех».

Стоическая этика: поздний античный идеал мудреца

Если раньше этические доктрины считали главным средством нравственного совершенствования индивида его включение в общественное целое, то теперь философы, напротив, рассматривают освобождение от внешней власти, особенно в политической и социальной сферах, как условие добродетельной и счастливой жизни. Это уже в значительной степени было отношение школы стоиков и особенно эпикурейцев. Среди других были Зенон Китионский (ок. 333 — ок. 262 г. до н.э.), Панетий Родосский (II в. до н.э.), Посидоний (конец II в. до н.э.) и другие. Стоическая школа была чрезвычайно популярна в Древнем Риме, ее наиболее яркими представителями были Сенека (ок. 4 г. до н.э. — 65 г. н.э.), его ученик Эпиктет (ок. 50 в. 140 г.) и император Марк Аврелий (121-180 гг.).

Для стоиков философия была не просто наукой, а, прежде всего, образом жизни, жизненной мудростью. Только философия могла научить, как сохранять самообладание и достоинство в трудной ситуации эллинистического периода, в более поздний период Римской империи, когда моральный упадок находился на пике своего развития. В частности, Сенека был современником Нерона, одного из самых развращенных и кровавых римских императоров.

Стоики рассматривают свободу от власти внешнего мира над человеком как достоинство мудреца; его сила в том, что он не раб собственных страстей. Мудрец не может искать чувственных наслаждений. Истинный мудрец, по мнению стоиков, даже не боится смерти; от стоиков приходит и понимание философии как науки о смерти. Здесь моделью для стоиков был Сократ. Сходство стоиков с Сократом, однако, заключается лишь в том, что они основывают свою этику на знании. Но в отличие от Сократа, они ищут добродетели не в счастье, а в мире и спокойствии, равнодушии ко всему внешнему. Они называют это апатией (бесстрастием). Бесстрастность была их этическим идеалом. Настроение стоиков пессимистично, это хорошо выразил А.С. Пушкин: Счастья нет, но есть мир и спокойствие.

Достичь внутреннего покоя и безмятежности — это научиться полностью контролировать себя, определять свои действия не по обстоятельствам, а только по разуму. Требования разума незыблемы, потому что они находятся в гармонии с природой. По своей природе стоики означают как внешнюю природу, так и саму природу человека. Природа, для стоиков — это судьба или судьба: примириться с судьбой и не сопротивляться ей — одно из правил Сенеки.

Формулировка категорического императива

Главная проблема этики Канта — проблема человеческой свободы. Это была главная проблема эпохи. И. Кант выводит взаимное равенство всех людей. Другой смысл решения Кантом этой проблемы заключается в том, что мыслитель объясняет человеческую свободу правлением человека, его правом распоряжаться вещами.

Наиболее точную формулу автономии, которая является отправной точкой его суждений, И. Кант дал в «Метафизических основах юриспруденции». Согласно его формуле, наша свобода зависит от того, что связь между нашим ощущением и поведением не носит характер сиюминутной необходимости, а проявляется как условность.

В животном внешний стимул возбуждает инстинктивную реакцию, а в человеке он вызывает только то желание удовлетворения, к которому привела бы инстинктивная реакция. В результате, в акте воли, мотивация автономна, а уверенность в воле побеждена чувственным стимулом. Различием между автономно мотивированным поведением и поведением, определяемым внешними условиями, является разница между животным и человеческим уровнем жизни.

Таким образом, Кант объясняет более высокую онтологическую ценность человека по отношению к природе. Как существо, способное к автономной мотивации, человек становится «самоцелью», в то время как другие животные — всего лишь «средством». Эта онтология, конечно, действительна только с точки зрения нравственного поведения, а не с теоретической точки зрения.

Во введении к произведению «Критика практического разума» Кант пишет о свободе как о «причине существования» нравственного закона. Философ затем приступает к выведению нравственного закона. Человеческое поведение по нравственному закону определяется тем, что люди, по отношению к которым я совершаю действие, имеют такую же автономию, как и я, или что они являются самоцелью, но никогда не имеют значения для дела другого. Поэтому формула категорического императива, определяющего взаимную ответственность за нравственное поведение, звучит так: «Действовать таким образом, чтобы использовать человека как для себя, так и для другого, всегда как цель и никогда не просто как средство».

Согласно более жалкой, но не такой точной формуле из «Критики практического разума», нравственный закон предписывает неприкосновенность другого («Другой должен быть священным для вас»).

К формуле из нравственного закона следует добавить, что нравственный закон строится на дуализме человеческой природы и долга, из которого следует, что человек является существом, способным к свободному выбору, что отличает его от животного. Моральное поведение действует как предел личностного эгоизма, который вытекает из инстинкта самосохранения.

Таким образом, по мнению И. Канта, нравственное поведение отличается тем, что, во-первых, оно законно, во-вторых, его мотивом является человеческое достоинство. Нравственный закон — это внеэмпирический закон, поскольку он не появляется в результате обобщения человеческого поведения. Точно так же она не может возникнуть, потому что касается только того, что должно быть, а не того, что есть. Она основана на нравственной онтологии, но не на опыте. Опыт не может дать нам примеров нравственного поведения, так как невозможно со стороны определить, живет ли кто-то по закону или его поведение лишь поверхностно согласуется с поведением, в основе которого лежал бы закон морали.

И. Кант убежден, что знание закона не становится проблемой. Закон определяет каждого априори. Таким образом, знание закона не определяется образованием или воспитанием, равно как и прямыми знаниями. Каждый человек, не осознавая этого, находит суть возвышения человека над природой и животными и его равенство с другими. Человек, которому пришлось бы лжесвидетельствовать самому, понимает, что он не должен этого делать, и понимает это сам.

Непередаваемое знание закона — это факт человеческого разума. Следовательно, нравственный закон не просто вытекает из «разума», а исходит из «чистого разума», т.е. мы знаем о нем априори. В формуле нравственного закона, «естественного закона природы», термин «природа» рассматривается как парадоксальный. Под «природой» здесь подразумевается не внешняя реальность, не зависящая от человека, а отношения, регулируемые правилами или «законами», которые в равной степени применимы к обеим сторонам.

Поскольку «природа», по мнению Ж. Канта, понимается как «сущность вещи, определяемая общим законом», он также может принимать взаимные обязательства, трастовые договоры, депозиты и т.д. в качестве примеров «природы» как таковой. Обещания и трасты могут работать только из-за общего договора, правила, «закона», который предполагает, что вещи в природе существуют только из-за естественных законов в определенном смысле.

По мнению И. Канта, нравственное значение отношений, основанных на договоре, соблюдение которого связывает стороны, вытекает из того, что категорический императив имеет специфику не только ограничивать свой эгоизм, но и ограничивать себя таким образом, чтобы не разрушать человеческое общество, построенное на основе взаимоотношений, таких как договор, соглашение, сохранение и т. д…

Эта «вторая натура» пострадает, если человек займет позицию естественного эгоизма. Нравственное поведение будет иметь своей целью не причинить вред другому через свое поведение, чтобы сохранить форму человеческого общества как «вторую природу». Содержание нравственного императива также свидетельствует о том, что направление этического учения Канта не совпадает с христианской этикой. Кант считает, что моральное поведение подкрепляется и фиксируется случаями взаимности, потому что в нем человек демонстрирует, что он не животное. То есть Кант не считает такое поведение бескорыстным служением, помощью, сочувствием и т.д.

В частности, Кант понимает добро только с точки зрения более широких обязанностей, которые не имеют такой же обязывающей силы, как те, чье несоблюдение рушит «природу». Эти обязанности относятся не к «строгим» и «не подлежащим» обязанностям, а только к «заслуженным» и «случайным». Характерной чертой Кантской этики является тезис о том, что именно преднамеренность придает моральный смысл нашему поведению. Вот почему этику Канта часто называют «нравственностью намерения». Причина этического ригоризма Канта может быть объяснена тем, что он якобы учил действовать без учета последствий, даже если они были суицидальными. Следует также отметить, что определенная автономия намерения является необходимым элементом любой этики, которая начинается с субъективной воли и проводит различие между выбором и действием, намерением и его осуществлением.

Моральная теория

Моральная теория И. Канта не допускает исключений из исполнения закона в силу неблагоприятных обстоятельств. Лжесвидетельство не должно быть услышано. Однако закон морали не обязывает совершать героические поступки без учета негативных последствий или невозможности их реализации. Когда Канта попросили перестать критиковать религию, потому что этого требовал закон морали, он подчинился и пообещал не читать лекций о религии. этически-сократический императив Швитцера.

Тезис этики преднамеренности отвечает идее Канта о том, что моральное поведение не должно основываться на «склонности» и что чем больше мы должны преодолевать свой эгоизм, тем он более достойный. Эта идея основана на строгом дуализме чувственности и права. Чувственность не должна быть направлена на притяжение поведения, основанного на законе.

С III века главную роль играет платонизм, который растворяется в аристотелизме и стоицизме.

Общей чертой эллинистической философии является акцент на этику, которая ассоциируется с правильным и счастливым образом жизни. Каждая школа эллинистической эпохи развивает свою концепцию совершенства и свой образ мудреца. Это изображение мудреца остается прежним. Философ начинает ассоциироваться с фигурой «незнакомца». Настоящая философия в обычной жизни приобретает особый характер.

Что такое личное благо? Ученики Аристотеля отвечают на этот вопрос. Говорят, что личное благо состоит в благословенной жизни. Благословенная жизнь — это счастливая и добродетельная жизнь. Однако добродетель и счастье не являются взаимными условиями. Счастливый человек не обязательно должен быть добродетельным и наоборот. Философская мысль разделена на две части: Стоики. Изучение добродетели.

Стоя. Древний, средний и новый

Древняя — Зенон.
Средняя — Рим.
Новая — Сенека.

Добродетель — это соответствие вещи ее природе, соблюдение природы. Природа человека — это разум, который общается с миром разумными семенами вещей, или семенными помыслами. Мысли о семени — это природа конкретных вещей. Разум — это закон и целеустремленность. Мудрец следует за своей природой, любит ее и любит ближнего своего, потому что у него одна и та же природа. Любовь ближнего и Бога — собственность ста. Но с ними это сводится только к философии. Эта любовь — духовный, личный опыт интеллектуала. Все человеческое стадо имеет одну природу. Все это единство нуждается в их поддержке. Вы впервые вводите категорию обязанностей. Долг — следовать своей природе. Волевая судьба ведет, неволевая тяга.

С христианами это связано с личным выбором. Эта теория обращена только к мудрым. Это только игра разума и внутреннего мира человека.

Эпикурейство

Эпикурианство зародилось в Афинах около 307 г. до н.э. и было названо в честь его основателя Эпикура (342-271).

Школа располагалась в его саду, поэтому его и назвали «садом». Основой эпикурейства была доктрина удовольствия. Аристотель ассоциировал состояние удовольствия с созерцанием.

Эпикур, с другой стороны, определил его как благородное состояние равновесия. Человек безграничен в своих желаниях, в связи с чем он всегда находится в состоянии беспокойства. Мудрец самодостаточен. Таким образом, он может достичь состояния безмятежности.

Нужно быть самоконтролируемым. Но самоконтроль требует знания того, что необходимо по природе. Избыток должен быть отменен, чтобы облегчить страдания.

Удовольствие, по словам Эпикура, рационально. Это главный постулат эпикурейства.

Представители этого движения обратили внимание на логику и физику, которые ранее были подчинены этике.

Они были атомистами, верящими в то, что мир сотворен из пустоты и атомов. В отличие от Демокрита, эпикурейцы допускали существование свободы, воплощенной в идее отклонения атомов.

У греческих эпикурейцев в Риме были последователи, одним из представителей которых был Тит Лукретий Карус, известный своим трудом «О природе вещей». Из классического эпикурейства мы извлекаем уроки из произведений Диогена Лаэрта.

В письме к Менеку Эпикуру мы можем проследить основные тезисы его философии.

Удовольствие — это жизнь без страданий, самое страшное — душевное, поэтому душевное наслаждение сильнее, все живые существа стремятся к удовольствию от рождения, которое является естественным, самое большое удовольствие человек получает благодаря добродетели, и оно несет в себе рациональную основу.

Далее философ устанавливает заповедь, что мудрый человек осуществляет свою мудрость через медитацию или аскетизм.

Тот, кто живет среди бессмертного, ни в коем случае не похож на смертного. Существо, которое блаженно и бессмертно, не имеет проблем и не способно донести их до других. Невозможно жить сладко, не живя разумно, хорошо и правильно. В то же время нельзя жить разумно, хорошо и правильно, не живя сладко. Тот, кому не хватает чего-то, чтобы жить разумно, хорошо и справедливо, не может жить сладко.

Процветание, которого требует природа, легко достигается и ограничивается. Богатство, требуемое бездельем, простирается до бесконечности.

Эпикур разделил желания:

Естественные и необходимые (те, которые облегчают страдания), естественные и ненужные (не облегчают страдания, а приносят удовольствие).
Неестественные и ненужные. Примером последней категории будет стремление к славе и славе.
Страх перед самым главным — это страх перед смертью. Его нельзя рассматривать без понимания его природы.

Соответственно, наслаждение также невозможно без понимания его природы. Смерть — ничто. То, что разлагается, неощутимо. То, что разлагается — ничто. Если это так, то смерти нет. Если есть смерть, нас не существует.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: