Критика доказательства бытия божьего И. Кантом - Не все в мире подчинено принципу детерминизма.

Оглавление:

Кантская доктрина долга как основа этики вызвала неоднозначную реакцию среди философов и особенно богословов. Мнение о том, что Кант полностью отказался от религии в своем нравственном учении, было и остается очень популярным. Архимандрит Платон (Игумнов) по этому поводу писал: «Поместив идею долга в жесткие рамки интеллектуального процесса и игнорируя внутренний религиозный опыт, Кант, по словам Н.О., «вряд ли сможет сделать что-то новое для себя». Потерянный, обедневший мир и чудовищно обедневшее понятие о Боге». В.Ф. Асмус также пишет в предисловии к публикации «Критики практического разума»: «Кант изменил отношение между моралью и религией, признанное в свое время не только богословами, но и многими философами. Он признал нравственность отдельной, независимой от религии. Более того, он поставил веру в самого Бога в зависимость от морали. Человек не нравственен, потому что Бог предписал ему нравственность.

В самом деле, Кант не пишет о необходимости веры в Бога, чтобы быть нравственным. Но опять же, нужно понять намерение и метод Канта. Причина таких обвинений — путаница в определении жанра произведений Канта по этике. Кант не богослов и не метафизик. Он написал не богословскую работу, а научную. Он ученый и исследует только то, что понятно всем. Это нравственное чувство, которое существует в каждом человеке, независимо от его религиозных взглядов, и на основе его анализа выводится нравственный закон, долг, категорический императив. Что является источником моральной вины, ответ на этот вопрос выходит за рамки исследований Канта, так как невозможно дать строго рациональный, научный ответ. Поэтому, на наш взгляд, так же логично обвинить Канта в отсутствии религиозного ответа на источник нравственности, как и обвинить автора физики в том, что он не пишет о религиозных источниках описанных им законов природы. Однако Кант понимал необходимость ответа на этот вопрос так же хорошо, как он понимал, что на него невозможно дать абсолютно исчерпывающий ответ. Кант задает вопрос относительно долга, «…где твое достойное происхождение, и где корни твоего благородного происхождения…? «И он дает ответ, что, по его мнению, это возможно без изменения научного метода: «Это может быть только то, что возвышает человека над собой (как часть чувственно воспринимаемого мира), то, что связывает его с порядком вещей, которые может постичь только понимание и с которым может постичь весь чувственно воспринимаемый мир, а вместе с ним и эмпирически определенное существование человека во времени — и совокупность всех целей….. Это не что иное, как личность, т.е. свобода, независимость человека, т.е. свобода и независимость от механизма всякой природы, в то же время считающаяся способностью существа подчиняться особым, то есть чисто практическим законам, данным его собственным рассудком; следовательно, человек, как принадлежащий к чувственно воспринимаемому миру, подчиняется своей собственной личности, в той мере, в какой он также принадлежит к духовно-вдохновенному миру». Кант дает философский ответ, ответ со стороны разума, но не со стороны веры: факт существования морали заставляет нас признать существование Бога и бессмертной души. И это очень важный вывод, очень значительный вклад в христианскую апологетику.

Необходимость такого решения вопроса о происхождении нравственных чувств в человеке подтверждается и известным русским философом XIX века. В.Д. Кудрявцев-Платонов, развивающий мысль о Канте в следующем направлении: Человек, как нравственное существо, свободен, но «если бы он был, безусловно, самостоятельным, то дал бы себе закон, который полностью соответствовал бы данному состоянию его природы, был бы для него исполнимым законом, которому он подчинялся бы совершенно свободно и добровольно». Но разве это моральный закон? В своей реальной форме он выдвигает такие требования, которые никогда не могут быть полностью удовлетворены совестью ни одного человека».

Не все в мире подчинено принципу детерминизма.

Роль Канта чаще всего упоминается в связи с его моральным доказательством существования Бога. Конечно, нельзя не оценить тот факт, что Кант предложил новое доказательство. Но следует также отметить, что из всех известных доказательств существования Бога, Кантский — самый богатый. Обычные доказательства говорят только о том, что либо безличная могущественная сила (космологическая), либо совершенное существо (онтологическая), либо то, что все религии имеют истинное основание (историческое), и так далее. Кант доказывает, что есть Творец мира, который является источником нравственных законов (Добра), человек, рациональное существо (Логос), судья, потому что в нем есть основа связи между нравственностью и счастьем. Кант пишет в этой связи: «…нравственная посылка признает это возможным только в предположении, что есть Творец мира, Который является высшим совершенством. Он должен быть всеведущим, знать мое поведение вплоть до моих сокровенных мыслей в каждом возможном случае и в каждом будущем; всемогущим, давать соответствующие результаты для этого поведения; вездесущим, вечным и т.д.».

Рассуждения Канта кажутся особенно актуальными в современном мире, где вера в науку как никогда велика. Строгая логика Канта показывает, что разум, который рассматривает только причину и следствие, бессилен в области морали, где он должен уступить место вере. Действительно, если весь мир подвержен причинно-следственным связям, то нет свободы, а следовательно, и морали. А если есть мораль, то есть свобода, так что не все в мире подчинено принципу детерминизма. Материальный мир находится в пространстве и времени и поэтому подчиняется детерминистским законам. Поэтому мы должны признать существование души и духовного мира, в котором укоренилась нравственная причинная связь. Это рассуждение всегда ведет атеистов в тупик: либо есть нравственность, потому что есть душа и Бог, либо нет Бога и души, потому нет нравственности. И из этого следует абсурдный вывод: к человеку нельзя подходить с точки зрения морали, ибо он действует не свободно, а по законам природы: это то же самое, что осуждать человека за то, что он упал в бездну, упал, но не взлетел вверх.

Эта идея была ясно выражена Конрадом Лоренцем, известным современным эволюционным биологом, создателем этики, науки о поведении живых существ, который свел мотивы человеческих поступков только к естественной причинности. Однако, по его мнению, людям довольно сложно принять эту идею. Одной из причин является «эмоциональная антипатия к осознанию того, что наше поведение подчиняется законам естественной причинности». Бернгард Хассенштейн определил это как «антикаузальную оценку». Смутное, клаустрофобное чувство несвободы, наполняющее многих людей мыслью о всеобщем причинно-следственном предопределении природных явлений, конечно же, связано с их законной потребностью в свободе воли и не менее законным желанием, чтобы их действия определялись не случайными причинами, а высокими целями». В попытке преодолеть кантовскую логику ученый пишет: «Не нравственный закон мы рассматриваем как нечто априорное, но как нечто естественное, подобно тому, как он (Кант.) относился к законам небесным. Он ничего не знал о великом происхождении органического мира. Может ли быть, что он согласится с нами?»

Ответ Лоренца, можно сказать, был дан самим Кантом: «Но многие до сих пор думают, что они могут объяснить эту свободу на эмпирических принципах, как и любой другой природный факультет, и рассматривать ее как психологическое свойство, объяснение которому возможно после более глубокого исследования природы души и мотивов воли, а не как трансцендентальный предикат причинности существа». который принадлежит разумно воспринимаемому миру (в котором все это есть), и тем самым они отрицают изысканное открытие, которое чистый практический разум делает нам через нравственный закон, а именно открытие разумного мира через познание вообще трансцендентной концепции свободы, и тем самым отрицают и сам нравственный закон, который вообще не признает никаких эмпирических оснований для определения».

Возможно ли создать мир, в котором все подойдет каждому?

Было ли преступление совершено сознательно или по неконтролируемому влиянию. Кант хочет донести смысл этиалогии, поскольку только различие между гетероавтономной и автономной этикой возможно различать действительно свободный (и, следовательно, морально обусловленный) поступок или вынужденный, несвободный и, следовательно, предвзятый поступок.

Некоторые положения кантийской этики, однако, представляются весьма сомнительными с точки зрения ортодоксального богословия. Здесь может сыграть роль протестантизм Канта, его стремление доказать абсолютную свободу человека, его независимость от Бога (даже от Церкви) и возможность самостоятельного спасения человека. Сомнительным, например, является учение о бессмертии души, которое предполагает бесконечное совершенство человека для достижения состояния святости. Неортодоксальный характер этой доктрины очевиден, ибо душа без тела не может быть совершенна. Русское православное богословие, однако, творчески подошло к этой позиции и увидело в ней рациональное зерно, способное обогатить христианскую апологетику. При этом Грибановский слегка скорректировал постулат бессмертия души в сторону православного понимания: «… в том, как Кант преподносит это, вечное благословение было бы совершенно недостижимо, так же, как вечное нравственное совершенство недостижимо для человека. Тем не менее, это кантовское доказательство может быть квалифицировано, и мы можем думать об этом следующим образом: У нас есть идея блаженства, но мы не достигаем его, т.е. этого блаженства, в нашей нынешней жизни; поэтому мы должны предполагать, что наше существование будет продолжаться. Достигнем ли мы этого блаженства, и если да, то как, это другой вопрос. Крайне важно, чтобы мы продолжали существовать за пределами могилы. С этой точки зрения, аргумента Канта вполне достаточно».

Можно сделать совершенно неожиданные выводы, думая о последствиях доказательства Канта о Боге. Как мы помним, это доказательство основано на определении счастья, которое должно быть достойным нравственной личности. Но под таким определением счастье практически невозможно. В мире всегда будет что-то, чем порядочный человек не будет доволен, что происходит не по его желанию. Например, прошлые события, которые невозможно исправить, в том числе страдания невинных детей (ср. Достоевский). Или существование ада, отсюда и принятие некоторыми христианами, даже отцами церкви, теории апокатастаза: ну, добродетельный человек не может наслаждаться блаженством в раю, зная, что кому-то придётся вечно страдать в аду! Кант предлагает решение, которое, по сути, ведет к мистике. Возможно ли создать мир, в котором все подойдет каждому? Нет, конечно нет. У каждого человека есть свои желания. Следовательно, каждый праведник должен иметь свой собственный мир, в котором всё происходит только по его воле и желанию. Это мысль, полностью выходящая за рамки разумной логики и требующая своего рода мистического понимания, по примеру учения Святого Максима Исповедника или Иоанна Скотта Эриугена.

Доктрина Канта сразу же нашла и сторонников, и противников. Еще при жизни Канта часто обвиняли в том, что он постулировал существование вещи в себе, что вещь в себе противоречит явлениям, ибо если вещь является причиной явлений, то почему мы не можем распознать причину и через эти явления как последствия. Его также обвиняли в слишком большой субъективизации познания. Почему он рассматривал познание только как функцию разума и отделял его от материального мира? Многие последующие философы пытались преодолеть эти и другие, с их точки зрения, недостатки кантийской философии.

Добро и Зло

В «Критике чистого разума» Кант утверждает, что существование Бога не может быть доказано, тогда как в «Критике практического разума» он даёт своё собственное доказательство существования Бога.

Проблема, которую Кант поднимает в своей второй «Критике» — это проблема морали. Что такое добро и зло? Откуда взялся моральный смысл в человеке? К чему это нас зовет? И вообще, что такое мораль? Эти вопросы всегда занимали человечество, и вполне естественно, что философы всегда ими занимались. Для Канта очевидно, что нравственная деятельность человека достигается благодаря его способности рассуждать. Человек обладает только двумя познавательными способностями — чувствительностью и разумом; особого нравственного смысла нет. Причины могут применяться по-разному: Она может применяться по отношению к познанию истины, а может применяться по отношению к познанию добра. Этот вид причины, ориентированный на моральный объект, называется практическим разумом; это та же самая причина, которая обсуждается в «Критике чистого разума», только ее ориентация несколько отличается. Практическая причина, по Канту, — это причина, которая связана с деятельностью человека как свободного нравственного существа (терминология происходит от Аристотеля). То есть, на практике это все, что возможно благодаря свободе. Поскольку ум, рассматриваемый в обеих «Критиках», один и тот же, задачи и способы изучения практического разума остаются одинаковыми.

Структура «Критики практического разума» аналогична структуре «Критики чистого разума» — за одним исключением: в «Критике практического разума» нет «Трансцендентальной эстетики». Она состоит из двух частей: «Трансцендентальная аналитика» и «Трансцендентальная диалектика». Отсутствие «трансцендентальной эстетики» объясняется тем, что исследуется только одна причина, что чувственность не имеет отношения к этике.

Фундаментальной отправной точкой морали является то, что человек свободен. Этот факт несколько противоречит тому, что было доказано в «Критике чистого разума»: все, что происходит в мире, происходит по принципам самого законодательства разума. Но оказывается, что человек свободен, и именно изучение человека как свободного существа является объектом изучения практического разума.

Понятие свободы является стержнем всего сооружения практического разума. Мы знаем причину априори, поэтому мы знаем свободу априори, поэтому свобода является условием морального закона: «Свобода…». это условие морального закона», «если бы не было свободы, в нас не было бы морального закона». Поскольку нравственный закон укоренен в самом разуме и не воспринимается органами чувств, в «Критике практического разума» нет «трансцендентальной эстетики». Это очень важное, действительно основополагающее положение Кантской этики. Не случайно Кант называет решимость в отношении свободы воли постулатом практического смысла. Слово «постулат» означает, что постулат не может быть доказан разумом или выявлен с помощью чувств, но должен предполагать, в противном случае нельзя объяснить существование морали. На самом деле, трудно противоречить этому постулату Канта: в конце концов, мы делаем моральные заявления только о существе, которое совершает свободное действие; если событие происходит под влиянием необходимых законов природы, оно не может предполагаться как нравственное. Например, если сосулька упадет на голову прохожего с крыши, то он будет винить не сосульку, а уборщика, который не позаботился вовремя убрать сосульки. Или если человека укусила собака, то он опять же не будет винить животное, а своего хозяина, который выгуливал собаку без поводка или намордника. Ведь и сосулька, и собака действуют по законам природы — физическим или биологическим, а ухаживающий или владелец собаки свободен в своих действиях.

Воля не зависит от эмпирических условий.

В «Метафизике морали» Кант дает другую формулировку одного и того же принципа: «Действуйте так, чтобы всегда относиться к человечеству, как к собственной персоне, так и к личности всех остальных, как к цели, а не просто как к средству». Долг, который Кант резюмирует в Метафизике Морали, наслаждается нашим «собственным совершенством и счастьем других».

В Кантской этике воля не зависит от эмпирических условий, от влияния внешнего мира; это чистая воля, определяемая только формой самого закона. Поэтому нравственный закон императивен, он категорически командует, т.е. является безусловным законом. Наша воля зависит от этого закона, и он принуждается им посредством разума, так что нравственный закон проявляется как долг. В этом случае Кант формулирует свой знаменитый афоризм: «Нужно, значит, можно». В понимании Канта, это означает, что если долг действует как нравственный закон в человеческом мире, то это означает, что человек может исполнить этот нравственный закон.

Поэтому разум независим от внешнего мира, от мира явлений (этика автономна, а не гетероавтономна) — поэтому разум свободен. «Но эта независимость — свобода в негативном смысле, в то время как собственное законодательство чистого и не менее чистого практического смысла — свобода в позитивном смысле. Следовательно, моральный закон не выражает ничего, кроме автономной практической причины, то есть свободы, и эта свобода сама по себе является формальным условием всех афоризмов». Наличие в нас категорического императива показывает, что разум свободен, даже если он кажется противоречивым, этот разум подчиняется долгу и в то же время свободен. Понимание Кантом свободы следует давней традиции, восходящей к Плотинусу, Августину, Спинозе и другим философам, которые утверждали, что свобода — это не вседозволенность, не выбор между добром и злом, а независимость бытия, самодостаточность. В этом отношении наибольшей свободой обладает Тот (в Плотинусе) и Бог (в Августине и Спинозе). Кант не строит метафизическую систему, он только изучает предоставленные ему факты и приходит к выводу, что все еще есть свободное существо, разум, имеющее свое собственное законодательство.

Так как разум имеет категорический императив и независим от внешнего мира, то наш разум свободен — свободен в позитивном смысле, так как имеет свое собственное законодательство. Для кого можно сказать, что он свободен? Тот, кто сам себе хозяин. Значит, наш разум — это его хозяин, то есть, он имеет в себе свое собственное законодательство. Она также свободна в негативном смысле, то есть не зависит от внешнего мира.
Свобода возможна потому, что человек — это не только явление, но и вещь сама по себе, которая, как мы помним из «Трансцендентальной эстетики критики чистого разума», не подвержена влиянию времени и пространства. Причина, природный детерминизм всегда действует во времени и пространстве. Свобода — это независимость от детерминизма природы, поэтому человек как свободное существо также не действует во времени и пространстве и, следовательно, не подчиняется детерминизму мира природы, а значит, является вещью самой по себе.

Поскольку разум свободен, принцип счастья не может быть основой этики, поскольку счастье — это всегда какое-то чувство. Принцип счастья, который исходит из максимального самолюбия и благоразумия, может только посоветовать, как нам следует поступать, в то время как нравственный закон, категорический императив, повелевает. Таким образом, наше отношение к нравственному закону — это долг и обязанность: долг как закон и обязанность как наше понимание его. Например, закон всеобщей тяготения действителен (это обязанность), а наш долг — не прыгать с десятого этажа, потому что мы можем разбиться. Значит, и здесь тоже: Внутри нас есть нравственный закон, и поэтому мы должны ему подчиняться, потому что в противном случае это нехорошо.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: