Для связи в whatsapp +905441085890

Теория «знания-власти» М. Фуко — Археология знания

Предмет современной философии представляет для человека много специфических трудностей. Сложность, лежащая на поверхности, заключается в разнообразии тем, точек зрения, мыслителей и их последователей. Часто, читая труды «великих умов», создается впечатление, что автор даже не пытался сделать смысл своего произведения понятным каждому. И это впечатление почти всегда оправдано, поскольку с точки зрения большинства философов чтение философской литературы — дело элитарное, а не массовое, так что наличие такого интереса со стороны читателя говорит о его подлинном интересе. Но трудности не лежат на поверхности: читая текст, на первый взгляд, создается впечатление, что в нем говорится о самоочевидных вещах, и ничего нового не открываешь. Но когда вы копнете глубже, вы обнаружите, что упустили или даже не поняли главную идею. Только сами философы, имеющие один и тот же предмет, могут достаточно хорошо понимать друг друга при обсуждении своего предмета, потому что они используют «общий язык» понимания и знают, о чем говорят.

Исходя из вышеизложенного, можно сказать следующее: «Философия — это особая формация культуры, характерная для конкретного народа или конкретной исторической эпохи, суть которой заключается отнюдь не в накоплении знаний и все более глубоком постижении природных и социальных реалий. В каком-то смысле она ближе к литературе или живописи, не говоря уже о религии, и включает в себя не только знания, но прежде всего мировоззрение и систему ценностей, которые отличают конкретный народ и конкретный период истории.

XX век — это век критического преодоления панлогистического философского идеализма. Фокус внимания смещается с проблем отрицания на проблемы утверждения. Прежнее единодушие в отношении основного вопроса и предмета философии было забыто. Но нельзя также отрицать, что все философы 20 века в принципе используют в основном идеи и смыслы предшествующей философии. Поэтому новые идеи и концепции этого века в значительной степени основываются на теоретических источниках предыдущей эпохи и несут в себе либо критический, либо инновационный характер. Новые мыслители, пришедшие на смену прежним, критиковали попытки безоговорочно считать естественные науки образцовыми и распространять методы этих наук на всю область знания.

Но какие самые важные инновации формировали философию в те годы? На мой взгляд, самые важные инновации произошли во французской философии, где мы можем наблюдать переход от поколения «трех N», как говорили после 1945 года, к поколению трех «мастеров подозрения», как будут говорить в 1960-е годы. Три «Н» — это Гегель, Гессерль, Хайдеггер, а три «мастера подозрения» — Маркс, Ницше и Фрейд. Они являются самыми «громкими» мыслителями того времени во Франции и в Европе в целом, но это вовсе не означает, что другие последователи не имели значительного веса.

Французская философия 20 века делится на следующие этапы:

  • Феминология.
  • экзистенциализм
  • Структурализм
  • Постмодернизм.

Из всех четырех этапов наиболее специфическим, наиболее инновационным и тем, которому я хотел бы уделить больше внимания, является, на мой взгляд, этап структурализма.

Структурализм неоднозначно понимается французскими исследователями, о чем свидетельствуют многочисленные дискуссии в различных журналах и на конференциях. Ясно одно: структурализм не ограничивается конкретными научными проблемами, он не является новой философской школой, подобно неогегельянству, неокантианству, бергсонизму, экзистенциализму и другим. Это не новая «мода», а метод научного познания, на который повлияло культурное развитие второй половины 20 века.

Теория "знания-власти" М. Фуко - Археология знания

Археология знания

M. Работа Фуко основана на трех вопросах, заимствованных у Канта, а именно: «Что можно знать?», «Что следует делать?» и «Что есть человек?». Пытаясь ответить на них, Фуко делит историю мысли на три периода: «Археология знания», «Генеалогия власти-знания» и «Эстетика существования».

Первый период в его творчестве (1960-е годы) свидетельствует о концептуализации политики и рациональности. Это период появления таких сенсационных работ, как «История безумия в классическую эпоху» (1961), «Слова и вещи» (1966), «Археология знания» (1969). «Археологический подход» предполагает весьма нетрадиционный взгляд на, казалось бы, привычные концептуальные и исторические факты, на всю историю познания. Таким образом, медицинские и особенно психиатрические концепции, утверждает Фуко в работах этого периода, задаются не внутренним развитием соответствующих областей знания, а в первую очередь определяются социальными — экономическими, политическими, идеологическими причинами.

«Средний» период (70-е годы) связан с развитием политической теории, в которой воля к истине сочетается с волей к власти. Этот теоретический поворот наиболее ярко проявился в книгах «Надзирать и наказывать: рождение тюрьмы» (1975) и «Воля к знанию» (1976). Прослеживаются тенденции в изучении власти. Анализируется влияние структурализма на теорию Фуко.

В «поздний» период (конец 1970-х и 1980-е годы) появляется понятие «субъект», а вместе с ним и темы сексуальности, этики, морали и свободы. Основными его работами этого периода являются: «История сексуальности» (1976-1984), «Использование удовольствия», том II (1984), и «Забота о себе», том III (1984). В этот период Фуко признает, что политика, политическое действие требует нормативного горизонта, а не только прагматического, технического или инструментального, и стремится эксплицировать нормативные основания своей собственной политической теории.

Особенность позиции раннего Фуко заключается в том, что, исследуя в основном проблему безумия, а точнее социальные, экономические, политические и философские условия современных определений разума и безумия в так называемой западной цивилизации, он делал это на основе анализа языкового сознания, то есть практически сводил все к сфере дискурса.

Как пишет Гектор Мария Каваллари, «начав с изучения условий производства дискурса, Фуко перешел к тому, что стало в его философии сложной и изменчивой, но в то же время внутренне связанной серией историко-структурных анализов, проникнутых критическим пафосом различных систем производства смысла, обнаруживаемых в тщательно разработанной конкретной текстуальности организованного знания.

Археология, практикуемая согласно Фуко, в первую очередь занимается письменным дискурсом, но рассматривает его как набор фоновых практик работы со словом. «Археология знания», книга, названная методологическим комментарием к трем книгам, которые Фуко написал в свой «археологический период», настаивает именно на таком подходе к текстам: Вместо того чтобы анализировать тексты как «документы», Фуко анализирует их как «памятники», как памятники, воплощающие определенные практики производства знания. Набор дискурсивных практик, составляющих фон конкретного дискурса, определяет четыре основные черты этого дискурса: Какие явления могут стать предметом этого дискурса, кто может занять позицию говорящего субъекта, какие виды концепций могут быть приняты в этом дискурсе, какие теории могут быть задуманы и сформулированы в этом дискурсе.

Генеалогия власти

Однако для того, чтобы «увидеть» фон современного дискурса, мы должны проявить нечто вроде археологической отстраненности. Согласно Фуко, отстраненность достигается путем сравнения наших дискурсивных практик с практиками более ранних периодов нашего собственного культурного развития. Именно поэтому его ранние работы называют «археологией», а его период — «археологическим знанием».

Существует четыре концепции «археологии знания» М. Фуко, построенные на дискурсивных порогах:

1) «порог позитивности» — обозначает момент, когда дискурсивная практика достигает автономии, когда формируется новая дискурсивная формация;

2) «Порог эпистемологизации» — появление моделей знания, которые подвергаются критике и проверке;

3) «Порог научности» — формирование системы формальных критериев и аргументов;

4) «Порог формализации» — построение формальных структур самим дискурсом.

В соответствии с этими принципами разделения Фуко выделяет три независимых когнитивных поля или «эпистемы» — Ренессанс, классический рационализм и модернизм. Более того, для Фуко специфика внутренних связей в каждой эпистеме важнее и интереснее, чем связи преемственности между ними. Единственное звено, связывающее эпистемы, — это способ их организации: тот или иной вид семиотического отношения между «словами» и «вещами», лежащий в основе всех других проявлений культуры в каждый исторический период.

В эпоху Возрождения, утверждает Фуко, внутренняя организация знания основывается на единстве слов и вещей, мира и текстов, которые его описывают. Эпистема Ренессанса следует круговому принципу: вещи оправдывают слова, которые говорят о вещах, а слова, в свою очередь, оправдывают вещи. Фуко не ищет в эпистеме Ренессанса «зачатки» будущего научного знания с его более совершенными формами; он стремится реконструировать их особый порядок, их внутреннюю согласованность, даже если они кажутся лишь образной смесью рациональных догадок с иррациональными предпосылками.

Фуко строит свое обсуждение эпистем классического рационализма аналогичным образом. Здесь уже не онтология, а мир мыслительного восприятия отныне обосновывает как возможность познания как такового, так и возможность конкретных теорий. Внутренняя связь между репрезентациями здесь устанавливается языком, который уже не сливается с миром вещей, а служит посредником в сфере познания. Именно в соответствии с этим новым семиотическим принципом — связь слова и вещи через репрезентацию — строится все познание классической эпохи, и в частности три области познания, которые Фуко предпочитает сравнивать: «анализ богатства», «универсальная грамматика» и «естественная природа». Так, универсальная грамматика изучает только те свойства языка, которые позволяют ему быть средством логического мышления; а анализ богатства видит в контекстах мыслительных представлений стимул для накопления и обращения богатства, для общего функционирования экономики.

Третий этап, современная эпистема, строится на новом принципе: Единое репрезентативное пространство, связывавшее слова и вещи в классической эпистеме, разрушается и уступает место таким онтологическим факторам, как жизнь, труд и язык. Раскрытие жизни, труда, языка в их тождестве и несводимости к мышлению является основой современных наук: Биология, политическая экономия и филология. Так, объектом биологии становится функциональное единство организма как целостности и жизнь как скрытая основа этого единства; объектом политэкономии — реальное экономическое производство как основа всех экономических процессов; объектом лингвистики — законы языков: не формальное тождество их логической структуры, а родство их фонетических или грамматических систем и сходство законов их развития.

Эстетика существования

На этом этапе философии Фуко задается вопросом, почему определенный вид речевых актов — а не любой другой — считается серьезным дискурсом, что, в свою очередь, поднимает вопрос о том, почему только определенные — а не другие — фоновые практики формируют фон для производства серьезных речевых актов. Методом поиска ответов на эти вопросы является генеалогия; она изучает развитие практик во времени и их пересечения, наложения и связи. Отметим также, что генеалогия — это способ анализа ансамблей недискурсивных практик, таких как институты (например, тюрьма или клиника) или сложные формы поведения, такие как сексуальность.

Продолжая тенденции археологии знания, Фуко уже в работах 1970-х годов интерпретирует язык как воплощение социальной реальности. Язык — это сфера действия социальных сил, объект борьбы, завоевания, обладания, господства, средство непосредственного подчинения и угнетения, а значит, путь к освобождению, к отмене отчуждения через присвоение языка, средств интеллектуального производства и символической собственности. В основе его анализа лежит «генеалогия морали», которая немыслима без археологических или историко-архивных исследований. М. Фуко потребовал прибегнуть к генеалогии для разрешения противоречий, связанных с проблемой взаимоотношения власти, знания и субъекта. В то время как археология обнаруживает исторические априори или условия возможности, генеалогия анализирует сцену разворачивающегося события с позиции властных отношений. Его работа в этот период подчинена более общей задаче выявления «механизмов» власти-знания, или, другими словами, «эпистемолого-правового» комплекса, одновременно и параллельно с «генеалогией современной души». Как появляются знания о человеке, науки о человеке? Как возникает человеческая индивидуальность, с которой современная культура связывает так много гуманистических надежд? И то, и другое, утверждает Фуко, иногда интерпретируется как нечто, возникающее вопреки социальному порядку, вопреки буржуазным социальным отношениям.

Фуко вскрывает механизмы, принципы и методы власти, которые реализуются неотделимо от знания. Он организует социальное пространство «всемогущества», выраженного в образе «паноптикона» Бентама. Здесь власть осуществляется как постоянно действующая машина, которая должна контролировать всю жизнь наблюдаемых объектов, которые функционируют только как информация, но никогда как субъекты коммуникации. Паноптикон призван привести к отмене абсолютизма, но власть становится вездесущей и более экономической. Все находятся под наблюдением, но сама власть становится невидимой. Современным аналогом такой власти стали камеры наблюдения в крупных городах на Западе, что вызвало неоднозначное мнение среди борцов за свободу и гражданских либертарианцев.

В 1970-е годы Фуко меняет вопрос о субъекте. Его интересует «поле», в котором субъект становится объектом, а также субъект того, чем он становится: «дискурса, желания или экономического процесса».

В ходе создания работы «Надзор и наказание» Фуко приходит к выводу, что проблема власти должна быть сформулирована не в терминах юриспруденции, а в терминах технологии, тактики (пространственной организации людей), стратегии и микрофизики (оптики и механики). Он считает, что в XIX веке переплелись две грандиозные технологии власти, одна из которых «производила» сексуальность, а другая — изолировала безумие. При этом негативные технологии безумия и сексуальности трансформировались в позитивные. В результате на основе практики исповеди была сформулирована общая технология «души», определяющая нашу эпоху.

Концепция политической рациональности

На заключительном этапе своей работы Фуко попытался реконструировать свою собственную этику против многочисленных контрпроектов, включая коммуникативный «рационализм» Хабермаса.

В «позднем» Фуко политическое измерение становится одним из наиболее характерных ракурсов проблематизации рациональности. Она предстает как политическая рациональность, концептуализацию которой он завершил только в последний период своего творчества — на рубеже 1970-х и 1980-х годов. Сам термин «политическая рациональность» появился в этот период.

Концепция политической рациональности объединяет «старое» и «новое»: концепцию власти как властного отношения и еще не формализованную концепцию власти как господства над собой и другими. Проблема дискурсивных формаций и эпистем трансформируется у «позднего» Фуко в проблему историчности типов рациональности, которая характеризуется тем же «прерывным» характером. Таким образом, политическую рациональность можно рассматривать как своего рода «знаменатель», который позволяет нам определить то общее и в то же время специфическое, что есть в разных периодах творчества Фуко. В то же время политическую рациональность нельзя рассматривать как «венец творчества» «позднего» Фуко: Скорее, это проблематизация, которая проясняет и систематизирует многие проблемы и вопросы, которые он исследовал на протяжении всей своей карьеры.

В поздний период творчества Фуко наблюдается явный поворот его интересов от проблематики, связанной с «дисциплинарным» измерением власти, к проблемам взаимоотношений между этикой и властью, а также новый взгляд на власть как на особый вид «господства» над собой как условие и момент господства над другими. Так, уже в «Воле к знанию», первом томе «Истории сексуальности», который можно отнести к середине и началу творчества Фуко, мыслитель анализирует генезис нового типа власти — биовласти, понимаемой как тотальная власть над жизнью во всех ее проявлениях, характерная для западных обществ в период технологической и промышленной революции современности, создавшей материальную основу для этого типа власти.

Для Фуко политическая рациональность — это способ управления отдельными людьми и обществом в целом с помощью истины, найденной на пересечении власти и знания — власти как над собой, так и над другими, и знания над собой и другими. Таким образом, политическая рациональность предполагает когнитивную власть и правящее знание: власть познает индивидов, субъективируя их, а знание позволяет править самому, основываясь на рациональности управления.

Фуко понимает процесс политической рационализации весьма своеобразно, поскольку он отличается от других, казалось бы, похожих процессов, таких как экономическая рационализация, коммуникативная рационализация и так далее. Разница заключается не столько в специфике самого процесса политической рационализации, сколько в том, что он понимается как направленный на управление, которое, в свою очередь, является чем-то большим. Таким образом, специфика управления заключается в его рациональности, а специфика политической рациональности — в истине, которая извлекается из индивидов, социальных и политических процессов и самого управления и одновременно создается в процессе ее извлечения и оправдывает себя как истинную. Особенность политической рациональности заключается не просто в особенности управления, а в той особой истине, которая отличает этот вид рациональности от всех других: В ней индивиды являются субъектами права, социальных отношений или политического процесса лишь постольку, поскольку они являются объектами истины, что, как ни парадоксально, означает признание и признание себя субъектами только после того, как они были объективированы как объекты управления, понимаемого не только как управление извне, но и изнутри, то есть как своего рода самообъективация.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Читайте дополнительные лекции:

  1. Просветительский идеал человека — Возникновение идеи нравственного идеала
  2. Внешнее и внутреннее
  3. Правовое сознание и философия права
  4. Закономерное, случайное и стихийное в истории
  5. Современные естественнонаучные представления о структуре и свойствах материи и их значение для развития философии
  6. Русский марксизм — Краткая история марксизма
  7. Знание, смысл, идея. Мир идей как мир состояний сознания
  8. Мифология и философия
  9. Основные сферы функционирования и развития общества, их диалектическое взаимодействие и единство
  10. Общество и основные его концепции