Тело как предмет философии Ф. Ницше

Оглавление:

Ницше начал свою научную деятельность на рубеже 60-70-х годов, когда он учился в университетах Бонна и Лейпцига, а затем занял профессорскую должность в Базеле. Его первые работы были посвящены греческой культуре: «Гомер и классическая филология», «Гомеровский поединок», «Философия в трагическую эпоху Греции» и т.д.. Но, пожалуй, самым известным произведением этого периода стало «Рождение трагедии из духа музыки», вдохновленное не только античными источниками, но и музыкой Вагнера (произведение появилось с посвящением гениальному композитору) и философией Шопенгауэра.

Следует помнить, что в Германии XIX века, в период расцвета классической филологии, существовало своего рода табу на типологические построения (в духе романтиков, Шеллинга или Гегеля). На протяжении десятилетий считалось ненаучным говорить об античности в целом, о ее отдельной идее. Ученые были поглощены сбором и накоплением фактов, а высшей формой обобщения признавался поиск фактических закономерностей. Неудивительно, что публикация книги Ницше вызвала неодобрение его коллег в области классической филологии.

Как отмечают А. Кутлунин и М. Малышев в своем эссе «Эстетизм как способ понимания жизни в философии Ницше», «Рождение трагедии из духа музыки» — одно из важнейших произведений не только в творчестве Ницше, но и в истории эстетики. Франц Юнгер приравнивал эту работу только к идеям Винкельмана о подражании в греческой скульптуре. И если Винкельман и его последователи (Лессинг, веймарские классики и немецкие идеалисты) подходили к грекам с пластической («аполлонической») точки зрения, то Ницше подчеркивал трагический («дионисийский») аспект античной культуры. Ф. Юнгер считал Ф. Г. Клопштока и Ф. Гёльдерлина предшественниками автора «Рождения трагедии». На наш взгляд, к ним следует добавить и Г. фон Клейста — автора «Пентесилеи».

Для Винкельмана греческая культура была чем-то спокойным и ясным, управляемым порядком и мерой. В течение долгого времени эта идея определяла восприятие культуры европейскими исследователями и работниками культуры. Образцом для концепции как автора «Идеи для подражания греческой скульптуре», так и его последователей послужила античная скульптура и поэмы Гомера. Винкельман объявил Аполлона из Бельведера высшим проявлением пластики, а Гете — Геру Людовизи, которую он приравнял к творчеству Гомера.

Наиболее яркими трагическими героями, по мнению Ницше, являются Эдип из трилогии Софокла и Прометей из трагедии Эсхила. Более того, если в случае с Эдипом мы видим пассивного героя, то Прометей — активный герой, осмелившийся бросить вызов богам. Интересно, что автор «Рождения трагедии» рассматривает миф о Прометее как чисто арийский и противопоставляет его семитскому мифу о грехопадении. Похитив огонь, Прометей, воплотивший человечество в своем собственном образе, взял на себя ответственность, в том числе за свои будущие страдания.

Интерпретируя образ античного Титана в «Связанном Прометее» Эсхила, Ницше отмечает его двойственную природу и сочетание в нем дионисийских и аполлонических элементов. Когда Прометей вырывается из жесткой индивидуации, хочет стать единым мирским существом — тогда мы сталкиваемся с дионисийским элементом. В его стремлении к справедливости и желании показать богам, что ими, как и людьми, управляет всемогущий Мойра (олицетворение космической справедливости), проявляется аполлоновский трагизм Эсхила.

«Рождения трагедии»

Однако этот момент понятен и объясним, поскольку Ницше ссылался на очень мощную традицию трактовки музыки как особого, самостоятельного вида искусства. Эта традиция уже была заложена романтиками — Вакенродером, Новалисом, Тиком и Гофманом. Позже идеи романтиков получили фундаментальное развитие в философии Шопенгауэра, рассматривавшего музыку как непосредственное выражение воли, и в эстетической концепции Вагнера, реализованной в его музыкальной практике.

Важно отметить, что декаданс, начатый Еврипидом, вскоре привел к тому, что произведений, достойных сохранения, просто не существовало. От эллинистического периода не сохранилось ни одного произведения в жанре трагедии. В отличие от других видов искусства, трагедия не оставила прямых наследников, отмечает Ницше. Те, кто претендовал на звание «новой аттической комедии», в первую очередь проявляли родство не с Эсхилом и Софоклом, а именно с Еврипидом, обнаруживая не дионисийскую природу. И его самого, и автора «Ифигении в Ольде» и «Вакханок».

Слух о том, что Еврипид и Сократ были неразлучны в своих комедиях, подтвердил Аристофан, который был одним из любимых античных авторов Ницше. Считается, что именно Сократ помог Еврипиду написать его трагедии. Как бы подтверждая это мнение, Сократ, будучи противником трагического искусства, ходил в театр только тогда, когда там играл Еврипид. Что объединяло двух великих афинян, по мнению Ницше, так это замена инстинкта на сознание. Логическая привлекательность заменяет инстинктивную мудрость, как в диалектике Сократа, так и в драме Еврипида.

Понятно, что, по мнению О.А. Кривцуна, и с ним можно только согласиться, развенчание творчества Еврипида и мудрости Сократа в творчестве Ницше не является самодостаточным. Нет, он нацелен на современный мир, укорененный в том дионисийском крахе, который неотделим от имен Сократа и Еврипида. «Наш современный мир во всем заключен в сети александрийской культуры и поэтому знает только один идеал — теоретического человека, вооруженного величайшими способностями к познанию, трудящегося на службе науки; Сократ — его прототип и предок. Все средства воспитания ведут нас только к этому идеалу; все остальное существование должно кропотливо прокладывать себе путь к свету и двигаться в сторону — существование, которое разрешено, но не предполагается.

Через два года после публикации «Рождения трагедии» Ницше опубликовал небольшую работу «О пользе и вреде истории для жизни», которая стала второй в серии эссе по философии культуры, объединенных под названием Unzeitgemäße Betrachtungen. В ней рассматриваются три основных типа истории, которые Ницше называет монументальной, антикварной и критической. Монументальная история обращается к прошлому в поисках образцов для собственного удовлетворения; она вселяет веру в возможность повторения великих деяний в современности. Античная история реконструирует прошлое как основу для настоящего. Наконец, критическая история судит прошлое, чтобы устранить препятствия для реализации собственных целей.

Пять основных категорий философии Ницше

«Передозировка» прошлым — это форма самой опасной болезни, потому что она связывает нам руки в деле творчества и делает нас эпигонами прошлых эпох и культур. Кроме того, автор второго «Несвоевременного размышления» указал на связь, существующую между историческими науками и политической практикой. Мы можем согласиться с современным исследователем, который отмечает, что «Ницше придавал значение истории лишь постольку, поскольку она могла вдохновить на создание будущего государства, которое по сути своей не отличалось от греческой трагедии. Преображенная будущим, классическая античность и древнегерманский круг богов — это видение Ницше грядущего существования человечества».

Можно утверждать, что кругозор автора «Человека, слишком человеческого» и «Рассвета» обусловлен двумя традициями — естественнонаучной, ориентированной на учение сверхпопулярного Дарвина («Происхождение видов путем естественного отбора», опубликованное в 1859 году), и моралистической, ориентированной на труды французских моралистов XVI-XVIII веков: Ларошфуко, Лабрюйера, Вольтера, Шамфора. Понятно, что синтез этих традиций получился более чем своеобразным, что не удовлетворило прежних союзников. Кстати, Шпенглер признал разрыв с Вагнером, последовавший за публикацией «Der Mensch, zu menschlich», глубоко символичным событием для немецкой культуры.

Пять основных категорий (или «рубрик») философии Ницше — это «нигилизм», «переоценка всех прежних ценностей», «воля к власти», «вечное возвращение того же самого» и «сверхчеловек». Мы должны понимать эти категории в их взаимосвязи и взаимодополняемости. Например, мы не поймем, кто такой «сверхчеловек», если не будем иметь представления о «воле к власти» и «нигилизме». То же самое можно сказать и о других категориях ницшеанской философии — «переоценка всех прежних ценностей» и «вечное возвращение того же самого».

В предыдущей главе мы уже коснулись проблемы ценностей, которую неокантианство ставит в центр философского рассмотрения. Это был своеобразный ответ на многочисленные попытки радикальной «переоценки ценностей», которые предпринимались в течение XIX века представителями самых разных философских течений и школ. Ницше, поставивший проблему ценностей радикально, интерпретировал эти попытки как «неполный нигилизм». Напротив, «неполный нигилизм» стремится найти настоящую жизнь, став «идеалом самой богатой жизни».

В одном из фрагментов «Воли к власти» мыслитель указывает: «Точка зрения «ценности» — это точка зрения условий сохранения, условий возникновения сложных образований с относительной долговечностью в процессе становления. Поскольку мы живем в научную эпоху, Ницше кажется возможным и даже желательным применить «число и меру» в построении новой системы ценностей.

Суть ценности в том, что она является точкой зрения. Ценность — это точка зрения глаза, который что-то воспринимает, вычисляет и учитывает. Мы не можем сказать, что ценность — это нечто, что сначала существует само по себе, а затем начинает рассматриваться как точка зрения. Нет, сама ценность остается только при условии признания и значения. Таким образом, значение ценностей фактически приравнивается к их значению для субъекта — мы имеем дело с тем же психологизмом, хотя и в своеобразном обличье. У Ницше сама жизнь оказывается по своей сути предполагаемой ценностью. Таким образом, он избегает неокантианской путаницы и ищет самое живое и очевидное, что может лежать в основе философии, противостоящей господствующей метафизической традиции.

Механизация физического тела

Новая европейская метафизика, развивающаяся в контексте процессов Реформации, превращает живого, полнокровного человека в «субъект», развоплощенное человеческое существо. Уже для Р. Декарта человек как мыслящее существо является первичным доказательством, а «гарантия» Бога необходима для удостоверения реальности нашей телесности. То же самое можно сказать о подавляющем большинстве мыслителей Нового времени. В то же время пуританские нормы становятся преобладающими в сфере повседневного поведения, достигая кульминации в ханжеской морали Викторианской эпохи.

Современный человек, утративший примитивную телесную интуицию и гипертрофировавший свои рациональные способности, провозглашается «мерой всех вещей». Более того, речь идет не об интеллектуальных парадоксах античного софиста Протагора, а об основных интуициях новой европейской культуры. Вся новоевропейская метафизика с ее центральной фигурой — «знающим субъектом» — постулируется на основе этого мировоззрения. Более того, на него возлагается ответственность не только за гносеологические процедуры, но и за все сферы жизни западной цивилизации.

В этой системе координат тело оказывается лишь машиной для выполнения жизненно важных функций. Так уже было в картезианской философии, которая не делает принципиальных различий между телами людей и животных, которые сравниваются с машинами. Давайте повторим: Мы говорим именно о механизмах, то есть о чем-то неодушевленном и сконструированном. Реальное существование, однако, начинается только тогда, когда Я усилием мысли «покидает» эту машину и «видит» ее как нечто внешнее. Внешние, конечно, по отношению к интеллектуальной жизни.

Механизация физического тела заставляла нового европейского человека воспринимать окружающий мир как «мертвое тело». Неудивительно, что я. Кант, самый важный и последовательный теоретик научного мировоззрения, заявил, что «легче понять происхождение всех небесных тел и причину их движения, короче говоря, происхождение всей современной структуры Вселенной, чем точно выяснить, на основе механики, происхождение одной ветки или гусеницы». Мысль эпохи, таким образом, не знала «жизни», мысль об организации живых существ отсутствовала, и было бы смешно, по мнению Канта, надеяться на появление нового Ньютона, который мог бы «сделать понятным происхождение хотя бы одной травинки, исходя только из законов природы, которые не подчинены никакой цели».

С этой абсолютизацией механицизма в мышлении последних веков европейской истории начинают бороться в XIX веке представители различных направлений и школ — романтики (один из них, Ж.Жеррес, писал, например, что «древо жизни должно расти на жирном черноземе телесности»), Фейербах, Маркс, но, пожалуй, самую фундаментальную попытку разрушить механицизм предпринял Ницше. Именно в этом контексте следует понимать буйную телесную жизненную силу, которой он наделяет героев своих произведений — «хозяев жизни», «белокурых бестий» и «суперменов».

В этих, казалось бы, гротескных образах Ницше находит наиболее точный языковой эквивалент самой реальной жизни и ее высшего порождения — человеческого тела. В целом категория «жизнь» занимает серьезное место в философии Ницше и представляет собой своеобразную связь духовного с биологическим, которая распространяется на расовую теорию в биологизме. При этом расовая организация определяет язык, мораль, культуру, а также политические институты. Следует отметить, что в европейской культуре второй половины XIX — первой половины XX века теория расы занимает достойное место наряду с теорией эволюции и учением о классовой борьбе.

Периоды развития философии Ф. Ницше

Исследователи, в частности А. Одуев, выделяют три периода в развитии философии Ницше: первый или ранний период (с 1871 по 1876 гг.), как «Рождение трагедии из духа музыки» (1872. ), «Unzeitgemäße Betrachtungen»; второй или средний период (с 1877 по 1881 год), как «Человек, слишком человек» (1878), «Рассвет» (1881); и третий период (1882-1889), в котором были написаны Die lustige Wissenschaft, Also sprach Zarathustra (три книги, 1883-1884), По ту сторону добра и зла (1886), Der Wille zur Macht (1889 г.).

В первый период философия Ницше находилась под сильным влиянием философии Шопенгауэра, немецкого философа первой половины XIX века, а также музыки и эстетики современника Ницше, немецкого композитора Р. Вагнера. Шопенгауэр представил мир явлений как объективированную волю, которая создает мир для эстетического и этического самопознания. Ницше берет этот принцип за основу своей философии. В философии Шопенгауэра слово и музыка сочетались для Ницше как две стороны мировой воли. Изучая греческую культуру, Ницше пытается проследить многие закономерности культуры: этапы, гармонию и дисгармонию, отражение в искусстве как художественную целостность. В культуре, утверждает Ницше, мир должен увидеть себя, произвести человека, произвести гения. Согласно Ницше, древняя культура была уничтожена попыткой познать ее рациональными и логическими средствами. Учение Сократа положило начало этому разрушению, благодаря которому мир был постигнут с помощью логики. Точно так же Еврипид создал древнегреческую трагедию, перейдя от мифа и его целостного отражения мира к рационально-психологическим средствам. То есть, по мнению Ницше, переход к рационализму в культуре и искусстве привел к разрушению искусства и культуры в целом, ее художественной целостности.

На втором этапе развития философии Ницше его иррационализм еще более усиливается. Ницше находится под сильным влиянием естественных наук своего времени и философии науки того времени — позитивизма. Философия Ницше включает в себя понятия: «мир», «жизнь», «становление», «человек», понимаемые скорее в биологическом смысле. У Ницше не было логически стройной и выведенной системы понятий, как у Гегеля и Фихте, но определенная логика в его философии была. В основе лежит понятие «становления» как без цели и без конца, без конкретной определенности, длительности мирового процесса, потока вечной циркуляции и повторения. Его нельзя познать или конкретно представить, так как это остановило бы весь процесс становления. Движущей силой этого становления является все та же воля. Человек — это лишь переход к сверхчеловеку. Сверхчеловек — это главная цель эволюции человечества. Супермен — это человек, который находится по ту сторону добра и зла. Супермен становится носителем новой морали, других нравственных ценностей. Существующая мораль — это мораль рабов. Новая мораль будет установлена поколением сверхчеловека, новой расой — расой господ, новой аристократией, которая будет с презрением относиться к простым людям и к идеям добра и справедливости, заложенным в морали рабов. Сверхчеловек как новая каста хозяев не будет знать ни жалости, ни справедливости. Учение о воле к власти, о сверхчеловеке как высшем существе, стоящем вне добра и зла, учение о новой морали — это ядро и суть всей философии Ницше. Ни одно слово не может быть взято из него. Его философия, несмотря на некоторые противоречия и неоднозначные высказывания, имеет ядро, которое кажется логически выстроенным, аргументированным и противостоящим общепринятым ценностям и нормам морали. Ницше и назвал себя первым в истории аморалистом, то есть человеком, который объявил всю предшествующую культуру, мораль и религию заблуждениями.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: