Рудольф Карнап, немецко-американский философ, логик

Оглавление:

Карнап, Рудольф (р. 18.5.1891) — американский философ и логик, рядом с М. Шликом самая выдающаяся фигура венского неопозитивистского круга, в то время один из лидеров так называемой «Философии науки». Он был преподавателем философии в Венском университете (с 1926 по 1931 год), а с 1931 по 1935 год — профессором философии в Немецком университете в Праге. В 1936 году его пригласили читать лекции в США, где он остался после захвата Австрии и Чехословакии нацистской Германией. Профессор Чикагского университета (1936-1952 гг.) и Калифорнийского университета (с 1954 г.). Член Американской академии наук, член Ассоциации символической логики, Американской ассоциации по философии науки и др.

Логические виды. Объект «философии науки» Карнап видит в анализе языка научных теорий с целью уточнения (экспликации, по мнению Карнапа) таких понятий, как истина, смысл, следствие, аксиоматика (все, что связано с научными теориями), право науки, научное объяснение и прогнозирование, причинность, вероятность, подтверждение и опровержение гипотез и т.д., и на этой основе — изучение научного обоснования и структуры научного знания.

Карнап, в духе лейбницкой традиции, различает логическую истину (спецификацией которой является понятие истины в формализованных языках) и фактическую истину (спецификацией которой является понятие степени подтверждения в индуктивной логике). Критерием первой является производность по законам логики или прямая верификация с помощью семантических правил, определяющих значение используемых терминов. В этом отношении «законы логики» изначально понимались Карнапом с точки зрения пропагандируемого им так называемого «принципа толерантности», согласно которому любая логическая система может быть основой научной теории при условии, что ее правила точно сформулированы по содержанию. (Позднее Carnap по существу отошел от этого принципа и признал, что предпочтение одной логической системы перед другой может отдаваться на основе оценки результатов ее практического применения). Критерием второго является сравнение с фактами, которые так или иначе сводятся к прямому наблюдению. Соответственно, смысл любого заявления определяется его истинным состоянием, т.е. возможностью проверки (исчерпывающей или частичной) его истинности. Таким образом, Карнап считает возможным в принципе построить (на основе языка математики и физики) единый формализованный язык, на который можно было бы перевести любую научную теорию, раскрыв тем самым ее структуру и ее связь с другими теориями. Программа построения этого «единого языка науки» и некоторые результаты работы в этом направлении изложены в Энциклопедии единой науки, одним из редакторов и авторов которой был Карнап.

В логической эволюции Карнапа выделяются три стадии.

Первый этап (до начала 1930-х годов) характеризуется активным участием в Венском кружке и развитием идей логического эмпиризма. Его взгляды в этот период, под сильным влиянием Витгенштейна, представляют собой своеобразное сочетание рассмотрения философских проблем в духе традиционного эмпиризма с методами рационализма и использования всех достижений в развитии логики. Наиболее ярким примером этого является его книга «Логическое построение мира», в которой Карнап с помощью новых методов логики попытался показать логическую структуру процесса создания образа мира в индивидуальном познавательном человеке, исходя из его «непосредственных данных», т.е. восприятий. В серии работ этого периода Карнап начинает применять аппарат математической логики для анализа понятий и аксиоматизации отдельных теорий в конкретных науках (арифметике, геометрии, лингвистике). С 1934 года Carnap сосредоточился на разработке специфических логических вопросов.

Рудольф Карнап, немецко-американский философ, логик

Философские взгляды Р. Карнапа

Как философ Карнап претерпел сложное развитие от неопозитивизма Венского круга до так называемой «либеральной эмпирики», что представляло собой противоречивое сочетание более раннего позитивистского отказа от осмысленности доктрин об объективной реальности и материалистического течения. Последнее выражалось в признании независимости вещей и их свойств от логических систем и зависимости семантических свойств систем от отношений между вещами.

В период Венского круга Карнап защищал и развивал свои важнейшие принципы, а именно: «Весна», «Весна», «Весна», «Весна» и «Весна»:

Сведение философских проблем к вопросам синтаксиса языка;
Интерпретация эмпирической верификации (верификации) как сравнения предложений с фрагментами «потока опыта», состоящего из исследований, восприятий и эмоций субъекта;
Традиционализм как субъективистская интерпретация «принципа толерантности» и физицизм в его лингвистической интерпретации.

«Учредительная система» образа мира в индивидуальном субъекте, который Карнап пытался построить в «Логическом конструировании мира», неправильное понимание Карнапом критерия праксиса привело его к субъект-идеалистическому выводу, что «все физические объекты сводятся к ментальным» и что «обезличенный» солипсис был вполне методологически приемлемым: «Это не следует из суммы cogito, это не следует из «Я-опыт», что я есть, но что есть опыт….. «Я» — это класс первобытных переживаний». Недоступность интерсубъективности в «конститутивной системе» подтолкнула Карнапа к решению заменить феноменалистский язык языком вещей; в пятой (философской) части книги «Логический синтаксис языка» (1934) так называемый «методологический солипсис» был заменен на так называемый «методологический материализм». «….Наш взгляд часто называют «позитивистским»; если хотите, его также можно назвать «материалистическим». Последний, по сути, представлял собой не более чем лингвистическую доктрину физионистского языка как универсального языка науки, позитивистский характер которого был дополнительно подчеркнут тезисом о желательности замены существенной («материальной») версии физионистского режима языка формальным режимом, т.е. набором предложений, говорящих только о логико-синтаксических связях между понятиями. В этом отношении Карнап рассматривал в качестве критерия значимости философских предложений их «переводимость в формальный режим».

Основным значением термина «лингвистический анализ», с которым Carnap оперировал в этот период, было сокращение предложений более высокого уровня до предложений более низкого (эмпирического) уровня. Эпистемологический аспект проблемы редукции включал ответы на вопросы о связи между предложениями нижнего уровня («протокольными предложениями») и фактами, о природе исходных основ науки, о трактовке физики. Все эти вопросы изначально были решены Карнапом с точки зрения лингвистического конвенционализма, и в неявной форме его концепция приняла все метафизические слабости логического атомизма. В то же время собственные исследования Карнапа внесли значительный вклад в выяснение недействительности метафизических претензий редукционизма и смещение акцента на гипотетико-дедуктивные модели структуры науки, хотя последние были инициированы не им, а Хемпелем и Поппером. В то же время они способствовали замене изначальных принципов верификации, конвенционализма и физики на «ослабленные» их интерпретации, что, с точки зрения развития собственных взглядов Карнапа, означало в некотором смысле поворот к подлинному материализму.

Принцип верификации

Первоначально логические позитивисты, в том числе Карнапа, защищали теорию верификации, согласно которой смысл высказывания определяется условиями его эмпирической верификации — верификации. Эта теория предложила довольно простой и ясный критерий для разделения высказываний с когнитивной ценностью. Согласно этому критерию, утверждение имеет смысл, если и только если оно поддается проверке в принципе.

Заявления, не имеющие эмпирического смысла, были объявлены Карнапом бессмысленными псевдо-выражениями. Исключение сделано только для высказываний по логике и математике, которые, по мнению Carnap, не имеют фактического содержания, но не могут быть классифицированы как бессмысленные, так как выражают структуру языка и служат записью льготных схем (т.е. являются аналитическими высказываниями).

Исследования как самого Карнапа, так и его оппонентов (особенно Поппера) вскоре выявили основные недостатки теории верификации смысла, основанной на расширенной модели знания. Эта теория в сочетании с требованием сводить все предложения эмпирической науки к предложениям протокольного характера, описывающего «немедленно предоставленное», привела к парадоксальному выводу о том, что все значимые предложения науки допускают полную и окончательную проверку или опровержение, что явно противоречило «открытости» научного знания, в котором гипотезы и законы никогда не могут быть полностью проверены данными наблюдений.

Поэтому в разделе «Проверяемость и значение» Карнап заменяет понятие верификации более слабым понятием подтверждения (или частичной верификации). Эта замена, наряду с существенным пересмотром принципа сводимости (на основе концепции сводимых предложений), привела к значительной либерализации критерия когнитивного значения. Согласно новому критерию, смысл предложения не сводится к фиксации «непосредственно заданного», а открывается бесконечным рядом наблюдательных высказываний, которые служат элементами подтверждения. Следующий шаг к дальнейшей либерализации критерия когнитивного значения был сделан Карнапом в статье «Методологическая природа теоретических понятий» (1956), где он попытался адекватно объяснить логический статус теоретических понятий. Карнап показал, что определение эмпирического смысла теоретических понятий — это сложный процесс, который зависит от аксиом теории и правил соответствия, определяющих отношение теоретических понятий к понятиям наблюдения. Понятие когнитивного смысла занимало центральное место в программе логических позитивистов по «очищению» науки от метафизики.

Следует отметить, что включение почти всех предложений, обычно приписываемых метафизике, а также многих других предложений, относящихся к области этики и эстетики, в категорию тех, которые не имеют познавательного значения (или бессмысленны), не только отразило отказ логических позитивистов от традиционной философии, но и было воспринято ими в результате тщательного анализа языка.
Карнап предложил называть подобные предложения без когнитивного смысла псевдо-условиями, поскольку, по его мнению, они не имеют смысла, а являются лишь «видимо» высказываниями.

А поскольку проблемы в том виде, в каком они сформулированы в метафизике, предполагают в качестве «ответов» только такие псевдоустановки, то они сами по себе являются «псевдопроблемами», не имеющими реального содержания. Среди подобных псевдопроблем Карнап ссылается, прежде всего, на проблему оправдания реализма, который постулирует существование внешнего мира. Из этого понимания псевдопроблемы следует, что метафизика является всего лишь «выражением смысла жизни». «Метафизик верит, что он движется в поле, где истина и ложь под вопросом. На самом деле он ничего не выражает, а только выражает что-то, как художник».

Преодоление метафизики с помощью логического анализа языка

Хотя Карнап в целом видел источник философских псевдопроблем в свойствах обычного языка и его неправильного употребления, он снова и снова возвращался к вопросу о более точном выяснении причин. В работе «Преодоление метафизики логическим анализом языка» (1932) он указывает на два вида псевдозадач как на источник псевдопроблем: Утверждения, содержащие термины, которые ошибочно считаются имеющими эмпирический смысл, и утверждения, составные части которых имеют эмпирический смысл, но синтаксически неправильно связаны. В «Логическом синтаксисе языка» (1934) он попытался найти основной источник псевдопроблем с предложенным им различием между субстанциональным (материальным) и формальным режимами речи. В соответствии с этим различием предложения, сформулированные в существенном режиме, говорят об объектах, в то время как предложения в формальном — о словах. С точки зрения Карнапа, в повседневном языке достаточно много предложений, которые на первый взгляд кажутся предложениями об объектах, но на более внимательном рассмотрении оказываются предложениями о словах. Эти предложения очень часто используются по аналогии с объектными предложениями, что, по мнению Карнапа, приводит к возникновению псевдопроблем.

Вместо прежней метафизики Карнап сформулировал новое понимание философии как «логики науки». Первоначально, когда Карнап понимал логический анализ исключительно как определение синтаксической структуры языка, он отождествлял философию с «логическим синтаксисом языка науки» и видел ее задачу в формулировании «синтаксических правил, а не философских аргументов». Позже, однако, семантические исследования польского логика и математика Аларского убедили Карнапа в необходимости расширить логический анализ языка, включив в него идентификацию семантических свойств и отношений. Логический анализ, как видел Карнап, должен был не только «очистить» науку от метафизики, но и, в конечном счете, раскрыть единство научного знания. Единство науки — это еще одна идея, которая пронизывает всю работу Карнапа. Эта идея была подхвачена О. Нейратом Карнапом в форме физиологического тезиса о том, что язык физики является общим для всех эмпирических наук. Из-за эмпирической однородности языка все науки, в том числе и социальные, являются лишь различными частями единой науки.

Чтобы обосновать тезис о единстве науки, сначала необходимо было показать, что психологические понятия могут быть введены на основе физического словаря, который Карнап предпринял в своей статье «Физический язык как универсальный язык науки» (1932). Метод философских исследований Карнапа можно охарактеризовать как логический анализ с помощью реконструкций в языках моделей с четко определенной структурой. Карнап характеризовался очень ясным, точным и строго проблемно-ориентированным способом аргументации, стремлением к максимальной точности, тщательным обоснованием выводов и непретенциозным, открытым отношением к критике, т.е. именно теми качествами, которые всегда характеризовали добросовестного ученого, и которые, как надеялись логические позитивисты, будут преобладать в практике философских исследований.

Сравнительные понятия по Рудольфу Карнапу

Рудольф Карнап написал книгу «Философские основы физики», в которой дал классификацию научных понятий: «Понятия науки, как и повседневной жизни, условно можно разделить на три основные группы: классификационные, сравнительные и количественные.

Под «классификационным понятием» я подразумеваю понятие, которое связывает объект с определенным классом. Все понятия таксономии в ботанике и зоологии — различные виды, семейства, роды и т.д. — это классификационные понятия. Они значительно отличаются по объему информации, которую они дают нам о предмете. Помещая объект в более узкий класс, мы увеличиваем информацию об объекте, хотя эта информация остается довольно умеренной. Утверждение о том, что объект — это живой организм, говорит о нем гораздо больше, чем утверждение о том, что он теплый. В заявлении «это животное» говорится немного больше, а «это позвоночный» — еще больше.

Более эффективными для выражения информации являются «сравнительные понятия». Они занимают промежуточное положение между классификационными и количественными понятиями. Считаю желательным обратить на них внимание, потому что даже среди ученых важность и эффективность таких концепций часто недооценивается. Один ученый часто говорит: «Было бы желательно, конечно, ввести количественные понятия-концепции, которые можно измерить в соответствующей шкале в моей области». К сожалению, это пока не представляется возможным, поскольку изучаемая область еще находится в зачаточном состоянии. Мы еще не разработали измерительную технику, поэтому мы должны ограничиться не количественным, качественным языком. Возможно, в будущем, когда область исследований будет более развитой, мы сможем разработать количественный язык». Ученый вполне может быть прав, делая это заявление, но он будет делать ошибку, если он придет к выводу, что, поскольку он должен использовать качественные термины, он должен ограничить свой язык качественными терминами. Часто случается так, что до внедрения количественных понятий в науку им предшествуют сравнительные понятия, которые являются гораздо более эффективными инструментами описания, прогнозирования и объяснения, чем грубые классификационные понятия.

Мы никогда не должны недооценивать полезность сравнительных концепций, особенно в тех областях, где научный метод и количественные концепции еще не разработаны. Психология использует все больше и больше количественных понятий, и все же есть такие большие области, где могут применяться только сравнительные понятия. В антропологии почти нет количественных понятий. Он работает в основном с классификационными концепциями и поэтому нуждается в гораздо более эмпирических критериях для разработки сравнительных концепций. В таких областях важно разрабатывать концепции, которые намного сильнее классификационных концепций, даже если в них пока нет возможности проводить количественные измерения».

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: