Проблема истины в истории философии - Наиболее важные аспекты критериев истины

Оглавление:

И в прошлом, и в современных условиях высоким стандартом поступков человека и самой жизни остаются три великие ценности — его служение истине, добру и красоте. Первый представляет ценность знаний, второй — моральные основы жизни, а третий — служение ценностям искусства.

Истина — это цель, к которой стремится знание, ибо, как справедливо писал Фрэнсис Бэкон, знание — это сила, но только при условии, что оно истинно. Истина — это знание. Но все ли знания являются истиной? Знания о мире и даже отдельные их фрагменты в силу тех или иных причин могут содержать ошибки, а иногда и намеренное искажение истины, хотя ядром знаний, как уже говорилось выше, является адекватное отражение действительности в сознании человека в виде идей, понятий, суждений, теорий. Но что такое истина, истинное знание?

В ходе развития философии предлагается ряд ответов на этот важнейший вопрос эпистемологии. Аристотель предложил свое решение, основанное на принципе соответствия: истина — это соответствие знания объекту, реальности. Р. Декарт предложил свое решение: самое важное свойство истинного знания — ясность. Для Платона и Гегеля истина — это согласие разума с самим собой, потому что знание — это откровение духовного, рационального разума мира.

Д. Беркли, а позднее Мах и Авенариус считали истину результатом совпадения представлений большинства. Конвенциональный взгляд на истину рассматривает истинное знание (или его логические основы) как результат конвенции, соглашения. Наконец, некоторые эпистемологи считают истинным то знание, которое вписывается в определенную систему знаний.

Другими словами, в основе этой концепции лежит принцип когерентности, то есть сводимости определений либо к определенным логическим установкам, либо к данным опыта. Наконец, позиция прагматизма сводится к тому, что истина заключается в полезности знания, его эффективности. Спектр мнений достаточно широк, но наибольшим авторитетом и наиболее распространенным является классическая концепция истины, которая восходит к Аристотелю и сводится к соответствию, согласию знания с объектом.

Что касается других позиций, то, хотя они и содержат определенные положительные моменты, в них есть фундаментальные недостатки, которые позволяют нам не соглашаться с ними и признавать их применимость в лучшем случае в ограниченной степени. Что касается этих недостатков, то их устранение зависит от самих студентов. Классическая концепция истины хорошо согласуется с исходным тезисом диалектико-материалистической философии о том, что знание является отражением действительности в сознании человека. Истина, с этой позиции, есть адекватное отражение объекта познающим субъектом, его визуализация в том виде, в каком он существует сам по себе, вне и независимо от человеческого сознания.

Существуют различные формы истины: повседневная или обыденная истина, научная истина, художественная истина и моральная истина. В целом, существует почти столько же форм истины, сколько типов профессий. Особое место среди них занимает научная истина, которая характеризуется рядом специфических черт. Прежде всего, это ориентация на раскрытие сущности в отличие от обычной истины. Кроме того, в научной истине различают системность, порядок расположения знаний в ней, и обоснованность, доказательность знаний. Наконец, научная истина характеризуется повторяемостью и всеобщностью, интерсубъективностью.

Наиболее важные аспекты критериев истины

Критерий истины понимается как важнейшая процедура, позволяющая нам оценивать знание как истинное или ложное. Если мы попытаемся искать такую процедуру в самом знании, то столкнемся с парадоксом, отмеченным Секстом Эмпириком: чтобы найти такой критерий, нам нужен критерий в свою очередь, и так далее ad infinitum.

Практика как критерий истины. Неоспоримой заслугой марксизма является то, что он попытался в ясной и недвусмысленной форме найти критерий истины не внутри системы знаний, а вне ее — в социально-исторической практике человека. «На практике, — писал К. Маркс, — человек должен доказать истину, т.е. обоснованность и силу, потусторонность своей мысли» Маркс К., Энгельс Ф. Верки. VOL.3/ К. Маркс, Ф. Энгельс. — М.: Политиздат, 1974 г. — С.56.

Наиболее эффективная проверка объективной согласованности наших идей и теоретических моделей в структурах мира-бытия возможна тогда, когда нечто, созданное на их идеальной основе, проходит на практике (физически) проверку на свою функциональную пригодность в рамках этого мира-бытия.

Успешная объективизация (или, грубо говоря, материализация) наших знаний в технических устройствах, в экономических и социальных действиях является убедительным свидетельством того, что мы не субъективно что-то изобрели, а объективно познали нечто реальное и значимое.

Эмпирические критерии истины. Формой научного проявления критерия практики является эксперимент, т.е. строго описанная и, по возможности, технически воспроизводимая процедура проверки экспериментальных (эмпирических) следствий, вытекающих из какой-либо теории.

Одним из эмпирических критериев (допустимых процедур) является верифицируемость теории, т.е. вывод о ее истинности на основе практического подтверждения вытекающих из нее экспериментальных следствий. Процедура верифицируемости была концептуализирована в методологических деталях в неопозитивистской традиции и даже квалифицирована как универсальный критерий научного знания. Со времен Д. Юма, однако, известно, что любое индуктивное заключение имеет вероятностный характер (за исключением случаев полной индукции), и поэтому никакая верифицируемость не может считаться надежной. Один отрицательный результат эксперимента ставит под сомнение истинность всей теории.

Это дало Попперу повод сформулировать противоположный эмпирический критерий фальсифицируемости, который направлен не на подтверждение, а, наоборот, на опровержение теоретической модели путем опровержения (фальсификации) вытекающих из нее эмпирических следствий. Обе процедуры успешно используются в науке.

Однако критерий практики в ее общественно-историческом и научно-экспериментальном проявлениях нельзя считать достаточным. В науках, особенно в дедуктивных, существует обилие теоретических идей и гипотез, которые не только не могут быть проверены в какой-либо практической деятельности, но даже в эксперименте. Более того, абсолютизация критерия практики может оказаться фатальной для существования науки. В истории были случаи, когда требование немедленных практических и экспериментальных результатов служило оправданием идеологического давления на науку. Так, под лозунгом отсутствия реальных практических приложений в 40-50-х годах XX века домогались генетики, а позже — кибернетики. Все это заставляет нас искать критерии истины не вне, а внутри самой науки, позволить ей существовать как относительно автономной и самоценной сфере интеллектуального творчества человека.

Логические критерии. Наиболее важным из них является логическая непротиворечивость, то есть запрет на одновременное существование суждений A и не A в рамках научной гипотезы или теории. Формальная логическая непротиворечивость означает, что теория абсолютно неинформативна, поскольку все следует из противоречия — бесконечная вселенная суждений.

Проблема универсальных критериев истины

Есть все основания полагать, что начало эпохи диалога и синтеза различных форм духовного опыта рано или поздно приведет к принятию единых критериев истины, будь эта истина научной, религиозной или философской. На самом деле, эти критерии уже начинают проявляться и формулироваться в различных областях научного и ненаучного знания. В некотором смысле, происходит постоянный возврат к платоновской идее внутреннего неразрывного единства истины, добра и красоты.

Возможно, утверждение в общественном сознании таких универсальных критериев истины и принятие их научными и религиозными сообществами в качестве значимого регулятора творческой деятельности станет лучшим противоядием от различных форм иррационализма и, одновременно, прочной основой для гармоничного сосуществования и продуктивного диалога рационального и нерационального знания.

Синтетичность: современный этап в развитии цивилизации настоятельно требует синтеза знаний. Следовательно, не плюрализм и унификация, а органичное сочетание различных граней, даже противоположных, в едином кристалле теории или духовного учения будет свидетельствовать о его истинности. Такая синтетичность, говоря языком Гегеля, означает упразднение до сих пор односторонних и разрозненных перспектив субъекта в рамках более высокого и многомерного понимания. По сути, все глубокие философско-религиозные системы и научные программы в истории человечества характеризовались синтетичностью, способностью гармонично сочетать, диалектически опосредовать предшествующие им непримиримые идеологические альтернативы.

Любое знание, претендующее на истинность сегодня, не должно наносить вред природе или оправдывать этот вред ссылкой на обстоятельства или существование более высоких целей и ценностей человеческих действий, чем сохранение природного организма. Этот критерий относится в первую очередь к научным и техническим знаниям, а также к религии, гуманитарным наукам и даже к искусству и философии. Таким образом, сегодня мы сталкиваемся с целым рядом извращенных философских аргументов, оправдывающих технократический менталитет и разрушение природной среды.

Полученные знания должны предусматривать возможность дальнейшего развития и синтетического обогащения. Любые претензии на абсолютность и полноту, даже если они касаются интерпретации религиозных истин, несостоятельны в принципе. Мир меняется, меняется человек, а вместе с ним неизбежно меняется и то, как он интерпретирует себя и мир. Вечные божественные или философские истины — это вечные истины, так что в своей непостижимой и мудрой глубине они превосходят любые их конкретные и преходящие человеческие интерпретации.

Личность: объективность истины не исключает личность, а прямо подразумевает личность. Чем более нравственно и ответственно человек живет и чем более альтруистично он творит, тем более глубокие, объективные и синтетические знания открываются, и, как бы парадоксально это ни звучало, тем более объективная истина «окрашивается» уникальной индивидуальностью человека и тем самым накладывает отпечаток на историю.

Истина как главная цель познания и предмет исследования

В контексте философии истина является не только целью познания, но и объектом исследования. Можно сказать, что понятие истины выражает суть науки. Философы давно пытаются разработать теорию познания, которая позволила бы рассматривать его как процесс производства научной истины. Основные противоречия на этом пути возникли в ходе противоречия между активностью субъекта и возможностью его познания, что соответствует объективному реальному миру. Но истина имеет множество аспектов; ее можно рассматривать с разных точек зрения: логической, социологической, эпистемологической и, наконец, теологической. Что такое истина? Истоки так называемой классической философской концепции истины восходят к временам античности. Долгое время в эпистемологии доминировала классическая концепция истины. В основном, он исходил из позиции: То, о чем думают, происходит на самом деле. И в этом смысле понятие соответствия мысли реальности совпадает с понятием адекватности. Другими словами: Истина — это свойство субъекта, состоящее в соответствии мысли самой себе, своим априорным (доэкспериментальным) формам.

Впоследствии истина стала пониматься как свойство идеальных объектов без привязки к человеческому знанию и как особый вид духовных ценностей. Августин развил учение о врожденности истинных идей. Не только философы, но и представители частных наук сталкиваются с вопросом, что понимать под реальностью, как воспринимать реальность или реальный мир? И материалисты, и идеалисты отождествляют понятие реальности с понятием объективного мира, то есть с тем, что существует вне и независимо от человека и человечества. Однако сам человек является частью объективного мира. Поэтому, не учитывая этого, невозможно решить вопрос об истине. С учетом существующих направлений в философии, принимая во внимание уникальность отдельных высказываний, выражающих субъективное мнение ученого, истину можно определить как адекватное отражение познающим субъектом объективной действительности, в ходе которого воспринимаемый объект отражается в том виде, в каком он существует вне и независимо от сознания. Поэтому истина содержится в объективном содержании человеческого знания. Но если мы убеждены, что процесс познания не прерывается, то возникает вопрос о природе истины.

Если человек чувственно воспринимает объективный мир и формирует представления о нем в процессе индивидуального познания и мышления, то естественно возникает вопрос — как он может проверить соответствие своих предложений самому объективному миру? Это и есть критерий истины, определение которого является одной из основных проблем философии. И в этом вопросе среди философов нет единого мнения. Согласно этому крайнему взгляду, критерий истины считается отсутствующим, или, для его приверженцев, истина, короче говоря, приписывается всему. Идеалисты, сторонники рационализма, считали, что мысль сама по себе является критерием истины, поскольку обладает способностью прояснять вещи. Такие философы, как Декарт и Лейбниц, исходили из того, что существует самоочевидная истина в изначальных истинах, которые мы можем вывести с помощью интеллектуальной интуиции. Их аргументы основывались на способности математики объективно и беспристрастно представлять в своих формулах все многообразие реального мира. Но возник другой вопрос: как можно быть уверенным в его ясности и точности? Здесь на помощь должна была прийти логика с ее строгостью доказательств и неопровержимостью.

Критерии истины в учениях философов

Со времен Г. Галилея и Ф. Бэкона научная мысль во многом противостоит мифологическому мышлению, перенимая при этом одну из присущих ему черт — веру в существование внешнего по отношению к человеку, полного и абсолютного знания о мире. Менялись источники и методы поиска истины; сама истина (в латинском языке слова «истина» и «вера» имеют один и тот же корень) оставалась священной коровой, которой клялись священники, философы и самые закоренелые естествоиспытатели. Из двух взглядов на предмет, по крайней мере, один предполагается обязательно ложным.

После И. Канта стало принято различать «абсолютные» и «относительные» истины; также стали говорить, что знание конкретно и что мир пребывает в вечном движении. Однако ядро мифологического мышления вновь оставалось нетронутым, поскольку субъект с сознательно ограниченным опытом обладал способностью провести окончательную грань между абсолютной и относительной истиной-знанием и отделить в ней то, что безусловно истинно, от того, что еще предстоит уточнить.

Кант утверждал, что ноумены постигаются разумом сразу; теперь он считает их трансцендентными, выходящими за пределы всякого понимания. Сколько бы мы ни проникали в глубины явлений, наши знания все равно будут отличаться от того, каковы они на самом деле, и сколько бы ни «росло» наше знание, его границы не могут исчезнуть. Согласно Канту, правильная формулировка вопроса об истине должна быть следующей: Как найти универсальный критерий истины, всего знания? Ответ Канта: универсальный критерий истины «не может быть дан».

Философ отверг универсальный критерий только в отношении содержания знания. Что касается формы, то он знает такой критерий: последовательность аргументации. Он понимает, что запрет противоречия является «лишь негативным критерием истины», который, тем не менее, может быть использован как руководство для построения прочных конструкций науки.

Что такое истина? Для философа это неизбежный вопрос. Кант не уклоняется от ответа на этот вопрос, но и не дает на него ответа. Способность задавать разумные вопросы, утверждает он, является необходимым признаком интеллекта. Если вопрос по своей сути бессмысленный, то у него есть еще один недостаток, помимо смущения вопрошающего, соблазна нелепых ответов и создания нелепого шоу.

Сейчас известно, что даже у науки есть «положительный» критерий истины — это практика. Практика установила истинность неевклидовой геометрии, другая практика устанавливает истинность аксиом Евклида. Истина — это процесс все более глубокого постижения мира, движение от незнания к знанию, от неполного знания к более полному, движение, которое не может остановиться, потому что мир неисчерпаем. Гегель, впервые сформулировавший эту идею, однако, противоречил сам себе, воображая, что возможно полное совпадение предмета и мысли — абсолютное знание. Кант был более осмотрителен: трансцендентальная вещь «сама по себе» служит напоминанием о том, что предела познания нет и быть не может.

Защищая свои взгляды на истинность мышления, Кант задает следующие вопросы:

1) Существует ли универсальный материальный критерий истины?

2) Существует ли универсальный формальный критерий истины?

На первый вопрос Кант дает отрицательный ответ, на второй — положительный. По его мнению, не может быть универсального материального критерия, поскольку существование такого критерия он считает противоречивым. Обосновывая это утверждение, Кант пишет в «Критике чистого разума»: «Если истина состоит в согласии познания с объектом, то этот объект должен отличаться им от других объектов; действительно, познание само по себе ложно, если оно не согласуется с объектом, к которому оно относится, даже если оно содержит в себе нечто, что может иметь значение для других объектов. Универсальный критерий истины, между тем, может быть только таким, который был бы значим для всех познаний, без различия их субъектов.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: