Проблема субстанции. Поиски субстанциональной основы мира

Оглавление:

Субстанция (латинская siibstantia — сущность) — это материя под аспектом внутреннего единства всех форм ее саморазвития, всего многообразия природных и исторических явлений, включая человека и его сознание, и, следовательно, фундаментальная категория научного знания, теоретическая рефлексия бетона (абстрактная и конкретная). В истории философии вещество сначала понимается как вещество, из которого все делается. Позднее, в поисках основания всего сущего, вещество рассматривается как особое обозначение Бога (схоластика), приводящее к дуализму души и тела. Последнее является своеобразным выражением несовместимости теологической и научной мысли. В современную эпоху проблема материи наиболее остро решалась Декартом. Преодоление дуализма посредством материалистической философии было достигнуто Спинозой, который считал причиной этого расширяющие и мыслительные свойства одной физической субстанции. Однако Спиноза не смог установить внутреннюю активность, «самодеятельность» материи. Эта проблема была решена (хотя и непоследовательно) в немецкой классической философии. Кант уже понимал вещество как «константу, с которой могут быть связаны только все переходные явления». Тем не менее, он относится к веществу субъективно, как к априорной форме мышления, которая синтезирует экспериментальные данные. Гегель определяет вещество как цельность нематериальных, изменчивых, преходящих вещей, в которых оно «проявляется как их абсолютная негативность, т.е. как абсолютная власть и в то же время как богатство всего содержания», «существенный шаг в процессе развития идей» (человеческого познания), «основа всего дальнейшего аутентичного развития». С этим связано понимание субстанции как субъекта, т.е. как активного, самовоспроизводящегося и развивающегося происхождения. В то же время Гегель идеалистически рассматривает субстанцию только как момент развития абсолютной Идеи. Марксистская философия критически пересматривает эти идеи с точки зрения материализма. Здесь субстанция задумана как материя и в то же время как «субъект» всех ее изменений, т.е. как активная причина всех своих собственных образований, так что она не требует от «субъекта» никакой внешней активности (Бога, Духа, Идеи, «Я», сознания, бытия и т.д.), отдельной от него. В понятии «материя» материя отражается не с точки зрения ее противопоставления сознанию, а с точки зрения внутреннего единства всех форм ее движения, всех отличий и противоположностей, в том числе противопоставления бытия и сознания. Антисоциальную позицию в философии отстаивает неопозитивизм, который объявляет вещество воображаемым и, следовательно, вредным для науки. Отказ от категории вещества, потеря «сущностной» точки зрения, ведет теорию по пути разложения, некогерентной эклектики, формального объединения несвязанных взглядов и позиций, форм, как выразился К. Маркс, «могилы науки».

Монизм является философской доктриной, которая предполагает начало, как основу всего, что существует. Существует и материалистический, и идеалистический монизм. Материалисты считают, что материя — это начало, основа мира. Идеалисты верят, что разум, идея и т.д. — является единственным источником всех явлений. Наиболее последовательной линией идеалистического монизма является философия Гегеля. Научный и последовательный материалистический монизм. характерен для диалектического материализма, который начинается с того, что мир по своей сути является материальным, что все явления в мире являются различными видами материи в движении. В философии марксизма материализм распространяется на социальные явления. Противоположность монизму — дуализм.

Проблема субстанции. Поиски субстанциональной основы мира

Философские представители

Барух Спиноза (знакомое написание его имени Бенедикт — латинизированная версия его настоящего имени) — один из самых выдающихся мыслителей школы рационализма. Он жил с 1632 по 1677 год, в период расцвета рационалистической философии. Хотя его наследие не столь богато, как, например, наследие Рене Декарта, некоторые из его произведений превосходно продуманы и четко структурированы. Будучи последовательным сторонником применения разума и логики ко всем ветвям человеческой мысли, он смог использовать в своих философских работах и доказательственный подход, обычно применяемый в математических экспозициях. Рассматривая философские труды Спинозы, нельзя игнорировать ни условия, в которых развивались его научные таланты, ни условия, в которых он должен был работать.

Он родился в Амстердаме в семье иудеев, спасающихся от религиозных преследований в Португалии. Большая еврейская община, утвердившаяся в Нидерландах в это время, характеризовалась атмосферой религиозного фанатизма и нетерпимости. Он получил свое раннее образование в семиклассной еврейской школе, где преподавали еврейское богословие и иврит. Сначала он дал большие надежды, и его родители надеялись, что он станет новым светилом в иудейской религии. Но любознательная природа юного Баруха не нашла удовлетворения в сухом догматизме Талмуда. Он начал изучать математику и медицину и уходил все дальше и дальше от общества. Этот постепенный перерыв завершился отлучением от церкви в 1656 году, когда он написал свой первый труд «Краткий трактат о Боге, человеке и Его счастье». (1658-1660).

Дальнейшая судьба Спинозы тоже была нелегкой; он много работал, но очень мало печатался. Почти все свои идеи он должен был распространять по переписке и личному общению. Под его именем и при его жизни была опубликована только одна работа — «Основы философии Декарта» (1661-1662 гг.). Его второй книгой, также опубликованной при жизни, хотя и анонимно, был «Богословско-политический трактат» (1670 г.). Эта книга вызвала такой шквал возмущения, что не позволила опубликовать гораздо более нейтральную «Этику», которая была завершена в 1675 году. Эта книга, содержащая квинтэссенцию философских идей Спинозы, увидела свет лишь после его смерти, в «Посмертном издании», проведенном его друзьями в 1677 году. Но судьба его произведений все же была трагичной. Он был запрещен всего несколько месяцев спустя и переиздан только в 19 веке.

В его философской системе происходят незаметные резкие скачки, он вполне последователен в своих убеждениях. Достаточно сравнить «Краткий Трактат о природе Бога, человека и его счастья» и «Этику», чтобы увидеть, что в этих двух книгах, несмотря на то, что они были разделены более чем на 15 лет, основные идеи Спинозы не претерпели существенных изменений, хотя они стали более выверенными и структурированными. Характерной чертой метода Спинозы было его стремление к четкой формализации аргументации и доказательства. Он стремился сделать философию такой же точной наукой, какой в свое время была геометрия. Не случайно в названиях его книг часто встречаются, так или иначе, слова «геометрическое доказательство». Это относится как к «Основам философии Декарта, доказанной геометрическим методом», так и к «Этике» (полное название начинается со слов «Этика, доказанная геометрическим методом…»).

Философская система Спинозы наиболее близка к философской системе Декарта. Он разделял как рационалистический метод Декарта, так и его физические идеи. Не случайно одно из 6 главных произведений Спинозы посвящено доказательству идей Декарта. Однако, в отличие от Декарта, который сосредоточился на методе, Спиноза был более заинтересован в применении этого метода к знаниям об окружающем мире и рассуждениям об этом мире. Спиноза также находился под сильным влиянием идей Джордано Бруно, особенно его пантеистической мысли. На него также оказали сильное влияние такие разносторонние мыслители, как Томас Гоббс, ведущий представитель материализма в свое время, и Маймонид, еврейский философ и богослов XII века.

Общие свойства субстанции

Когда вещество описывается как «основание явлений, данных опытом», в этом определении есть две особенности, которые определили различные направления, в которых развивалось это понятие. Во-первых, утверждается, что, хотя суть мыслится как основа опыта, она сама по себе не дается опытом. Во-вторых, вещество контрастирует с явлением как сущностью, с которой ассоциируется представление о нем как о чем-то реальном по своей сути, в то время как явление задумано как продукт этой реальности, модифицированный некоторыми субъективными условиями.

Если, согласно первому из этих определений, вещество не является объектом опыта, то концепция его должна быть трансцендентальной, т.е. он не может возникнуть иначе, как путем дополнения опыта, который, хотя и необходим, тем не менее, всегда остается гипотетическим. Если же, с другой стороны, согласно второму определению, вещество должно восприниматься как существо, и все эмпирическое дается только как явление, служащее указанием на это существо, то вещество, таким образом, постулируется как нечто необусловленное, так что понятие этого не может ни сомневаться, ни содержать ничего ненадежного само по себе. Таким образом, существует полное противоречие между этими двумя определениями вещества. В первом случае вещество всегда гипотетически и поэтому проблематично, поскольку оно добавляется к реальности мыслью; во втором случае оно означает саму реальность, в которой может быть воспринято только опыт, который воспринимается только как внешнее проявление этой реальности. Метафизические теории вещества пытаются устранить это противоречие, превращая вещество в принцип, предшествующий всякому опыту, который, хотя и трансцендентный по отношению к опыту, тем не менее, имманентен в нашем познании. Благодаря этому вещество сразу же становится чем-то аутентичным, необходимым для размышлений. Тем не менее, гипотетический характер концепции вещества очевиден. Это проявляется в том, что эти системы противоречат друг другу, так что утверждение об абсолютной надежности вещества оказывается несостоятельным. Напротив, философия опыта пытается избавиться от гипотетической природы вещества, ограничивая эту концепцию исключительно данными опыта. Но при этом она делает вещество эмпирической вещью, утратившей все существенные определения понятия вещества, так что понятие вещества перестает быть легитимным в его применении к тому, что осталось: в действительности оно является ничем иным, как более или менее изменчивым комплексом связанных с ним явлений, заданным непосредственно. Наконец, трансцендентальная философия удерживает среднюю точку между этими противоположными устремлениями. Вместе с метафизическими системами он предполагает логическую оригинальность понятия вещества; вместе с экспериментальной философией он ограничивает его применение эмпирически данными ощущениями. При этом, и здесь опять же со знаком гипотетичности, все остальные существенные свойства либо исчезают, либо, по крайней мере, приобретают совершенно иной смысл, далекий от того, который они имели при первоначальном формировании понятия. Сущность теперь служит основой опыта только в том смысле, что она формирует субъективную предрасположенность каждого отдельного эмпирического понятия вещи, и уже не в том смысле, что именно она объективно лежит в основе эмпирических феноменов. С точки зрения трансцендентальной философии, тогда узнаваемы только явления в целом: понимание наделено способностью упорядочивать эмпирически данные в соответствии с лежащими в их основе понятиями, но оно не должно упускать из виду тот факт, что упорядоченный таким образом мир явлений сам по себе не имеет объективной реальности. Таким образом, гипотетический характер переносится из понятия вещества в эмпирическое содержание объектов знания.

Проблема субстанции

В центре метафизической (здесь используется термин «метафизика» в аристотелевском смысле) мысли европейских философов XVII века была проблема существа. В широком смысле, понятие «вещество» означает нечто вроде первобытного вещества; то, что лежит в основе всех вещей, или сущность всех вещей. Вопрос о содержании поднимался в древнегреческой и восточной философии, но он не потерял своей актуальности и в современную эпоху.

По мнению Рене Декарта, вещество — это вещь, которая не нуждается ни в каком другом основании для своего бытия, кроме самого себя. В Декарте, строго говоря, только Бог подпадает под это определение. Но он вне естественного царства. Философ различает вещи, требующие участия только Бога (это субстанции в природе), и вещи, требующие участия других божественных творений (это атрибуты и качества).

В мире природы, по мнению Декарта, существуют только две субстанции: ментальные {когниты основ) и материальные {содержательные экстенсы основ). Первый — неделимый, его главный атрибут — мысль. Модули мысли — это воображение, чувство и желание. Вторая субстанция делится на бесконечность; ее главным атрибутом является расширение. Модули расширения — фигура, положение, движение. Эти вещества независимы друг от друга в своем существовании. Эта онтологическая позиция в философии называется вещественным дуализмом или просто дуализмом. В царстве естественного бытия вещества примиряются Богом.

Материальная субстанция связана с природой по Декарту. Его законы изучает механика. Психическая субстанция формирует рациональные души, способные мыслить. В нем сначала содержатся определенные фундаментальные идеи, поэтому у душ есть врожденные идеи (идея Бога, постулат «ничто не приходит из ничего», идея чисел и т.д.). Законы психической субстанции изучаются психологией.

Голландский мыслитель Бенедикт Спиноза (семнадцатый век) предложил решение проблемы вещества. Он преодолевает картезианское противоречие между Богом как несотворенной субстанцией и двумя природными субстанциями, конечными и сотворёнными. Вещество, по словам Спинозы, является причиной самого себя. Это Бог отождествляется с природой. Эта онтологическая позиция называется пантеистическим монизмом.

Согласно этой позиции, есть только одна изначальная, но не абсолютная божественная личность в богословском смысле, а обезличенная духовная сущность природы, выступающая в качестве причины и внутренней движущей силы всего существа. Таким образом, Спиноза продолжает традицию пантеизма эпохи Возрождения.

По его мнению, вещество обладает двумя важнейшими свойствами — мыслью и расширением. Все остальное — это лишь режимы (модификации) вещества, все они являются расширенными объектами и мыслящими существами. Режимы мышления настроены на режим расширения и зависят от божественной субстанции. Все в мире подчинено высшей необходимости, нет ничего случайного. Другими словами, Спиноза занимает позицию механистического детерминизма. И он распространяет этот детерминизм не только на природу, но и на сферу человеческих действий, вызванных аффектами. Свобода, по мнению философа, это только осознанная потребность.

Известный немецкий философ и математик Готфрид Лейбниц (XVII-XVIII вв.) установил учение о множественности веществ (множественности веществ), которое он назвал монадами (от греческого топаза — единое целое, единство). Монада — это нечто вроде атома Демокрита, но понятное в духовном смысле. Он неделим, не имеет расширения, активен, несущественен. Его деятельность заключается в восприятии и стремлении. Монады воспринимаются не чувствами, а только разумом. Но тела, образованные из монад, воспринимаются чувствами.

Вещь, субстанция, материя и форма в свете идеи творения

Это своеобразное «расщепление» также характеризует те понятия, с помощью которых строится образ мира в рамках онтологии творения. Однако следует отметить, что онтологический «инструментарий», разработанный в древней философии, в значительной степени сохранился в богословско-философской традиции христианского средневековья. В то же время, радикальное переосмысление обсуждаемой выше категории неизбежно влечет за собой серьезное преобразование смысла других онтологических категорий. Попробуем прояснить природу этих изменений, имея в виду, что основная онтологическая задача для любого вида мышления остается неизменной: Это понять мир в целом. Однако в контексте онтологии творчества мыслитель опирается не на интуицию изначального единства мира, требующую семантического уточнения, а на интуицию изначального «раскола» — как мира (самого мира и его «внеземного» источника), так и самого себя («естественного» и «личного» аспектов его бытия). Это означает, что в качестве отправной точки здесь уже есть что-то данное — не в мыслях, а в непосредственном опыте. Этот опыт не раскрывает мне единой точки отсчета для всего, что существует («того, что есть»), а, скорее, для отдельных вещей.

Здесь, наконец, необходимо прояснить (хотя бы условно) понятие вещи, имеющее особое значение в контексте онтологии творения. В самом общем (можно сказать банальном) смысле этого слова, вещь — это нечто, что существует в единственном, отдельном от всего остального, смысле. В этом смысле «вещь» относится не только к любому чувственно воспринимаемому объекту, но и к любому явлению, которое выделяется для нас на неопределенном фоне из всего остального. Так, например, мы можем говорить как «вещи» любви или дружбы, страха или предательства и так далее. Очевидно, что это чрезвычайно широкое понятие применимо к любому мыслительному существу: Понятие вещи вступает в действие только в той мере, в какой постижение мира в целом предполагает извлечение отдельных фрагментов этого мира.

Но категория вещей, применительно к сотворенному миру, приобретает особое значение: вещь, которая дана мне, которая была передана мне Богом, вещь, которая все еще должна быть признана и принята перед любым расследованием и арестом. Эта встреча с тем, что дается мне, называется в этом контексте выражением «непосредственный опыт». Очевидно, что этот опыт должен обязательно содержать чувственный элемент, основанный на телесных ощущениях: Как созданное существо, наделенное плотью, человек сталкивается с вещами в созданном мире, воплощенными в замысле Творца.

Однако этот опыт не ограничивается ощущениями. Встреча с созданными вещами требует опоры не только на ощущения, но и на прямо противоположное: восприятие вещи как вещи, которая никогда не сводится к простой сумме ощущений, или как вещи, которая не воспринимается никакими ощущениями. Эту операцию мысли В. П. Гайденко и Г. А. Смирнов характеризуют следующим образом: «…Прежде чем различать многообразие свойств, присущих вещи, следует обратиться к «тому, что есть», различать существующую вещь как нечто целое, различать во всех двух моментах: ее существо и то, что обладает существом. То, что является», будучи свободным от свойств, не имеет положительного определения, поэтому нелегитимно спрашивать, что это такое. Его определенность ограничивается указанием на его отличие от факта бытия, который всегда сопровождает «то, что есть».

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции: