Психоанализ Уилфреда Биона - Проективная идентификация

Оглавление:

Уилфред Рупрехт Бион был проанализирован Мелани Кляйн и испытал значительное влияние ее работ, так что концепция проективной идентификации была для него фундаментальной и фактически легла в основу его теории мышления. Эта теория возникла в ходе изучения феномена шизофрении, параноидно-шизоидной фазы развития ребенка, а также из его опыта работы с психотическими пациентами.

В 1950-х и 1960-х годах Бион разработал собственную теорию мышления, основанную на идее о том, что способность мыслить развивается из эмоционального опыта. Бион предположил, что одной из первых функций, возникающих после рождения и обеспечивающих дальнейшее умственное развитие ребенка, является мышление, причем мышление возникает в результате переработки аффекта. Вслед за Кляйн, Бион считал, что отношения с материнской грудью — это аффективный опыт, в котором зарождается функция мышления.

В обычной ситуации ребенок, переполненный аффектом (тревогой или страхом), проецирует его в психическое пространство матери. В отличие от ребенка, мать обладает зрелым психическим аппаратом и способна переживать эмоции таким образом, чтобы не разрушать их. Переживая эмоциональные реакции младенца, его страхи и тревоги, мать (своим отношением и заботой) возвращает их обратно к младенцу, но уже не как угрожающие или опасные. Постепенно младенец приобретает определенную систему для преодоления своих переживаний и приобретает способность соотносить их с конкретными условиями и ситуациями.

Бион постулирует существование протопсихического состояния и иротопсихической активности младенца. По мнению Биона, в процессе эволюции элементы протопсихической системы могут трансформироваться в психические явления. I^трансформированные эмоциональные переживания (т.е. те, которые еще не стали психическими) Бион называет бета-элементами. Зрительные, слуховые, обонятельные и другие образы и впечатления, которые были переработаны в ментальное представление, являются альфа-элементами.

Столкнувшись с фрустрацией, ребенок должен найти способ взаимодействия с отсутствующим идеальным объектом (хорошей матерью). Для этого он должен сформировать «мыслительный аппарат». Бион позаимствовал этот термин из описаний больных шизофренией, предполагая, что психотик сталкивается с теми же проблемами, что и младенец, но, в отличие от младенца, он лучше понимает и может сформулировать природу трудностей. Психическое производство, возникающее в результате этих процессов, Бион снова назвал альфа-элементами, а способность производить их — альфа-функцией.

Автор теории утверждал, что эмоциональный опыт младенца нельзя рассматривать в отрыве от отношений с матерью. Младенец, утверждал Бион, обладает определенными предпосылками, относящимися к состоянию ожидания, которое можно сравнить с «чистым созерцанием». В частности, ранним проявлением преконцепции может быть ожидание младенцем груди. Бион использует пищеварительную систему как модель формирования мышления младенца. Он предполагает, что у младенца есть «психосоматическая грудь» и соответствующий «психосоматический пищеварительный тракт», и что проективная идентификация лежит в основе способности мыслить и позволяет младенцу оперировать примитивными эмоциями. Этот механизм «проявляется сначала как обмен между ртом и грудью, а затем между интроецированным ртом и интроецированной грудью».

Если мать восприимчива к психическому состоянию младенца, она может служить контейнером для его нежелательных чувств (отсутствующих или «плохой груди»), от которых он избавляется посредством проективной идентификации, преобразуя их в нечто более приемлемое и психически присутствующее (альфа-элементы). Со временем младенец сможет усвоить как эту функцию контейнера, так и специфическую материнскую реакцию.

Проективная идентификация

Уилфред Бион (1897-1979) был английским психоаналитиком и одним из ведущих теоретиков глубинной психологии. Он расширил наше понимание психопатических мыслительных процессов. Он описал множество новых способов охарактеризовать нормальное мышление, а также ряд эмоциональных факторов, позволяющих отличить психотическое состояние от нормального.

Бион внес важный вклад в наше понимание патологии переживаний пациентов по отношению к каждой паре. Он подчеркивал склонность пациента разрушать связь между двумя объектами, прототипическую связь между ртом и грудью, которая порождает ненависть и зависть у ребенка. Бион писал, что даже когда ребенок участвует в творческом акте и разделяет эмоциональный опыт, вызывающий зависть, он также отождествляет себя с отвергнутым участником, что приводит к тревоге, зависти и ревности.

Бион описал ситуацию, в которой ребенок оказался в безнадежном положении перед лицом родительского образа, который был не в состоянии воспринимать или терпеть проекции ребенка, которые становились все более буйными и хаотичными. Редко встречаются родители, способные сдерживать то, что проецируется на них, или разумная эдипова пара, способная принять и выдержать проецируемый образ через творческое общение.

Таким образом, вслед за М. Кляйном, Бион постулирует раннюю форму Эдипова комплекса. Реакция ребенка на опыт или фантазии о творческой связи — сначала между ртом и грудью, позже между сексуальными родителями — трансформируется во враждебную и разрушительную сексуальность, вызывающую в воображении образ идеальной (стерильной) пары. Понимание того, как ребенок вызывает зависть к родительской паре с жестокой и деструктивной проекцией на них, чтобы разлучить родителей или сделать их бесплодными, интерпретирует многие патологические ситуации, с которыми сталкиваются психоаналитики.

Бион расширил концепцию Кляйна о проективной идентификации, введя в схему примитивную ментальную коммуникацию и обмен. Младенец проецирует свои страхи и рудиментарные примитивные элементы реальности (бета-элементы) на грудь. Мать, способная сдерживать (контейнировать) проективную идентификацию, бессознательно обрабатывает эти проекции и адекватно воспринимает потребности младенца. Когда это происходит, младенец способен реинтроецировать (т.е. «интернализировать») свои проекции, которые были изменены пониманием, и интроецировать грудь как сосуд, способный удерживать страх. Это формирует основу его личной способности справляться с тревогой. Эта модификация понимания преобразует бета-элементы в альфа-элементы, под которыми подразумевается более высокий уровень психического функционирования. По мнению Биона, хорошее соотношение между возможностями и содержанием является основой для более поздних навыков, таких как введение символов и развитие умственных способностей. Когда эти отношения значительно нарушаются из-за негативных материнских реакций или ревности со стороны ребенка (обычно это сочетание обоих факторов), это создает основу для будущих психотических расстройств.

Плохое соотношение между потенциалом и содержанием оказывает решающее влияние на развитие Эдипова комплекса. Бион предположил, что в хороших («симбиотических») отношениях между потенциалом и содержанием, эти два объекта «делят третий на благо всех трех». Плохие («паразитические») отношения, с другой стороны, «порождают третий объект, который разрушителен для всех троих».

У. Бион считал, что недостаток мастерства матери оказывает пагубное влияние на личность некоторых людей. У них развивается злобное ревнивое суперэго, которое мешает им научиться поддерживать такие отношения с любыми объектами или научиться устанавливать такие отношения.

Контейнирование

В 1959 году У. Бион подслушал следующую фантазию одной из своих пациенток: «С точки зрения младенца, она должна была бы впитать и тем самым пережить страх, что ребенок умрет. Страх, который младенец не мог вместить в себя. Оно пыталось отделить его от себя вместе с той частью индивидуальности, в которой оно находилось, и спроецировать его на мать. Понимающая мать может быть свидетелем тревоги, которую этот ребенок пытается преодолеть с помощью проективной идентификации, и при этом выглядеть спокойной. Пациентка должна была быть матерью, которая не могла терпеть такие чувства и отвечала либо отрицанием их существования, либо, наоборот, становилась жертвой тревоги, возникающей в результате интроекции чувств младенца».

Из этого определения материнской функции, выраженной здесь как фантазия младенца, развилась проверенная временем теория аналитической функции. Аналитика просят взять на себя часть переживаний пациента. Как говорил психоаналитик Розенфельд, необходимо быть в достаточном контакте с чувствами и мыслями пациента, чтобы самому почувствовать и пережить то, что происходит внутри него. Что-то из выраженного психического состояния пациента должно быть принято и интернализировано аналитиком.

Р. Хиншелвуд отмечает, что в наших обычных отношениях с другом или семьей проекция не сопровождается расщеплением. Но психоаналитическое лечение имеет тенденцию воспроизводить психические состояния, от которых пациент на самом деле хочет отделиться. Он или она делает это из-за нетерпимости — как в примере У. Биона о младенце, который паникует, потому что боится умереть. Природа психоанализа такова, что аналитик будет испытывать чувства, которые не может испытывать пациент. Аналитик должен что-то с ними делать. Простое проецирование их обратно приведет к тому, что пациент разозлится и еще больше запаникует. Он будет чувствовать, что аналитик тоже не может с ними справиться. Они становятся для него еще более невыносимыми и бессмысленными. В терминах У. Биона, состояние пациента прогрессирует от паники до необъяснимого ужаса.

С другой стороны, аналитик, как и мать, может интернализировать переживания, чтобы сделать их более переносимыми. Это изменение называется контейнеризацией. В отличие от матери младенца, аналитик использует слова. Работа заключается в том, чтобы назвать состояние, которое пациент не может четко сформулировать для себя. Когда это достигнуто, конечным результатом является осмысленное вербализованное выражение, преобразованное из сырой проективной невербальной эвакуации.

У. Бион назвал этот процесс создания сознательного смысла из чего-то невыносимого и невозможного для мышления альфа-функцией. Именно эту функцию выполняет аналитик; он превращает бессмысленный опыт в нечто осмысленное и передаваемое. Эта функция выражает это в запоминающемся высказывании: «Атака на альфа-функцию, вызванная ненавистью или завистью, разрушает способность пациента устанавливать сознательный контакт с собой или другими как с живыми объектами. Соответственно, мы слышим от неодушевленных предметов и даже мест, когда обычно ожидаем услышать от людей. Они описываются словесно, но пациент ощущает их материальное присутствие, а не просто их названия. Такое состояние противоположно анимизму, потому что одушевленные предметы наделены свойствами смерти.»

Расщепление как самодеструкция

М. Кляйн придерживалась этой линии мысли, когда впервые заговорила о стремлении к смерти в 1932 году, фактически рассматривая его как первичный мазохизм, который является первой опасностью для младенца и должен быть отклонен наружу к объекту. Далее она развила свое понимание саморазрушения, присущего шизоидному открытию. В 1946 году она рассказала о пациенте, который описывал чувства разочарования, зависти и обиды: «Когда я интерпретировала… что эти чувства были направлены против аналитика и что он хотел уничтожить меня, его настроение резко изменилось. Его тон стал мрачным, он говорил медленно и без выражения и сказал, что чувствует себя одиноким в этой ситуации. Он добавил, что моя интерпретация кажется правильной, но это все равно. На самом деле, у него больше не было никаких желаний, и ничто не заслуживало его беспокойства».

Его болезненные ощущения внезапно исчезли. Что-то, как она выразилась, исчезло без следа: «Он направил свои разрушительные импульсы от объекта к своему эго. В результате была нарушена его способность придавать эмоциональное значение. Он сохранил когнитивные способности, чтобы вспомнить, что она сказала, но угрожающая эмоциональная часть его эго была разорвана.

Если Кляйн интерпретирует это изменение настроения как требование уничтожить часть себя, то «. в свою очередь, привело к изменению настроения пациента. Он стал эмоционально подавлен, сказал, что хочет плакать, был подавлен, но почувствовал себя лучше в комплексе; затем он также выразил чувство голода.

В этом эпизоде, приведенном Р. Хиншелвудом, мы видим, что интеграция эго очень подвижна: части могут отделяться и исчезать, как будто самонаправленная агрессия может действовать в определенные моменты, только для того, чтобы так же быстро появиться вновь при соответствующих условиях.

М. Кляйн также описала, как эти части «я» могут быть спроецированы на внешние объекты и вновь найдены в ком-то другом, кто воплощает утраченное «я», — этот процесс называется проективной идентификацией. В примере М. Кляйн такое саморазрушение называется защитным. Пациент и эмоции разрушены. Это гораздо более экстремальный процесс, чем репрессии. Подобный процесс, по-видимому, является расстройством, постулируемым при шизофрении. Статья М. Кляйна 1946 года вызвала интерес к экспериментальному анализу шизофреников в 1950-х и 1960-х годах, особенно со стороны Г. Розенфельда, X. Сегала и В. Биона.

G. Розенфельд был особенно озабочен феноменом суперэго у пациентов с шизофренией. Поскольку этот тип пациентов еще не продвинулся дальше параноидно-шизоидной установки, тип вины, который он испытывает, является чрезвычайно прекарным и карательным. Такое чувство вины отличается по своему характеру от депрессивного чувства вины, которое, как правило, требует компенсации, а не наказания. Различные идеи и клинические наблюдения о деструктивном расщеплении предполагают единый мотив психологической защиты. Достаточно сложно рассматривать саморазрушение как защиту эго, и всегда существовало подозрение, что в этих процессах участвует что-то еще. Наблюдение Фрейда о серьезности суперэго подразумевает это. О враждебности такого непереносимого морального суперэго У. Бион сказал: «Это ревнивое утверждение морального превосходства без всякой морали. «1 Во враждебности есть нечто большее, чем моральная критика, и ссылка У. Биона на зависть подразумевает, что существует неиндуцированная деструктивность и саморазрушение.

Современная глубинная психология

Фрейд, утверждал Бион, не делал особого различия между понятиями расщепления и диссоциации. Первичные процессы расщепления производят поверхностную фрагментацию и создают сознательное разделение. Диссоциация, с другой стороны, использует более мягкий подход, уважает естественные границы между целостными объектами и фактически следует границам разделения, совершая расщепление. Диссоциация поднимает вопрос о зависимости от предсуществования элементарной вербальной мысли.

Исходя из своего опыта, Бион убежден, что странные объекты, которые он описывает, можно найти в том, что обычно называют бредом. В работе «Конструкции в анализе» Фрейд предполагает, что бред может быть эквивалентом конструкций, которые мы создаем в аналитическом лечении. Хотя он отмечает, что они практически неэффективны при психозах. Бион считает, что бред пациента обладает этим качеством и что часть бреда — это попытка использовать посторонние объекты для поддержки терапевтической интуиции. Если это так, то можно обнаружить связь между бредом и галлюцинациями.

Эти галлюцинации больше похожи на истерические галлюцинации, описанные Фрейдом, чем на психотические, которые возникали на ранних стадиях анализа. Возникновение этих различий напрямую связано с возрастающей способностью пациента переносить депрессию. Различия между двумя типами галлюцинаций, истерическими и психотическими, понятны по содержанию. Истерические галлюцинации состоят из целостных объектов и связаны с депрессией; психотические галлюцинации состоят из элементов, напоминающих частичный объект. У пациентов с психозами встречаются два типа галлюцинаций.

Бион обратил внимание на то, что в материале определенного класса пациентов присутствуют признаки любопытства, высокомерия и глупости, которые настолько разбросаны и отделены друг от друга, что их взаимосвязь может ускользнуть от обнаружения. Значение, которое Бион хочет придать термину «высокомерие», возможно, можно объяснить тем, что когда в человеке преобладают инстинкты жизни, гордость становится самоуважением, а когда преобладают инстинкты смерти, гордость становится высокомерием.

Их отделение друг от друга и отсутствие доказательств корреляции между ними является признаком того, что наступила катастрофа. Чтобы прояснить связь между этими ссылками, Бион пересказывает миф об Эдипе с такой точки зрения, которая отодвигает сексуальную трансгрессию на периферию истории и фокусируется на высокомерии Эдипа, поклявшегося раскрыть правду любой ценой.

Это смещение акцентов ставит в центр повествования следующие элементы: Сфинкс, который задает загадку и самоуничтожается, когда загадка решена; слепой Терезий, обладающий знанием и оплакивающий решимость царя найти это знание; оракул, который начинает поиски, о которых плачет пророк; и снова царь, который, завершив поиски, страдает от слепоты и изгнания. Это история, элементы которой можно обнаружить в обломках психики, к которой указывают путь разрозненные намеки на любопытство, высокомерие и глупость.

Бион имел в виду пациентов, у которых психотические механизмы активны и должны быть аналитически раскрыты, прежде чем будет достигнуто стабильное прекращение состояния. На практике анализ таких пациентов, похоже, следует паттернам, знакомым нам по лечению неврозов, но с той важной разницей, что улучшение их состояния, похоже, не соответствует проделанной аналитической работе. Аналитик, который обращается с невротическим пациентом как с пациентом, должен рассматривать негативную терапевтическую реакцию, вместе с появлением бессвязных, отрывистых ссылок на любопытство, высокомерие и глупость, как признаки того, что он находится в психологической катастрофе, с которой ему приходится иметь дело.

На странице курсовые работы по психологии вы найдете много готовых тем для курсовых по предмету «Психология».

Здесь темы рефератов по психологии

Читайте дополнительные лекции: