Осмысление добра в философии Л. Шестова

Оглавление:

Предмет: Философия

Тип работы: Реферат

У вас нет времени или вам не удаётся понять эту тему? Напишите мне в whatsapp, согласуем сроки и я вам помогу!

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Дополнительные готовые рефераты на темы:

Введение

Лев Шестов (Лев Исаакович Шварцман, 1866-1938) — один из самых интересных представителей Серебряного века русской культуры. Его философия не вписывается в рамки ни одного из течений, существовавших в начале нашего века. Шестов создал свой неповторимый стиль философствования — сложное сочетание литературного (или историко-философского) изучения творчества того или иного писателя или мыслителя и авторских размышлений на эту тему, часто отклоняющихся от первоначальной темы и облеченных порой в парадоксальную форму. Шестов не создал стройной системы идей — он был принципиальным противником любой систематики, считая, что последовательность и логическая завершенность убивают идею. Суть философских взглядов Шестова отражена в словах, сказанных им в письме к Н.А. Бердяеву: «Ничто не вносит в мир столько вражды, самой жестокой, как идея единства». Это письмо было написано в марте 1924 года, и его автор, очевидно, имел в виду прежде всего трагические последствия Октябрьской революции в России — укрепление большевистского режима с его нетерпимостью к инакомыслящим и стремлением навязать всему обществу культ «единого истинного учения».

Тем временем (с октября 1922 года) в Италии укреплялся фашистский режим, и философ не мог не задуматься над сложившейся ситуацией. Его произведения можно считать страстным протестом против любой формы тоталитаризма, против любой идеологии, которая считает человека винтиком в государственной машине, незначительным элементом единого целого. Поэтому философия Шестова не потеряла своей актуальности и по сей день — ведь в России сегодня достаточно много людей, готовых «наводить порядок», отменять демократические свободы, которые не всегда реализуются, и ставить государство выше личности.

Л.Шестов считал свою философию экзистенциальной (от латинского слова existentia — существование). В его основе — существование одинокого человеческого «я», не желающего сливаться с Единым, стремящегося отстоять свое право на индивидуальность, на уникальный личный взгляд на окружающий мир. Свобода личности — внутренняя и внешняя, духовная и политическая — рассматривалась философом как высшая ценность, основа подлинного существования. В его творчестве религиозная вера выступает как высшая степень освобождения человека от власти «самоочевидных истин», как прорыв в царство абсолютной свободы. Давайте еще раз вспомним его слова: «Ничто не приносит в мир столько вражды, самой жестокой, как идея единства.

Вера и доверие в рамках нравственной концепции Л. Шестова.

Произведение, вызвавшее самые острые споры и самые полярные оценки (от восхищения до категорического неприятия) в интеллектуальных кругах Москвы и Петербурга и ставшее философским манифестом Шестова «Апофеоз беспочвенности» («Опыт адогматического мышления»), появилось в 1905 году.

Весь апофеоз беспочвенности сосредоточен в притяжении одной основной идеи: окружающая нас реальность поразительно разнообразна, жизнь во сто крат богаче наших представлений о ней, наши попытки понять ее, то есть уложить в прокрустово ложе созданных нами когнитивных схем, абсолютно ничтожны, ограничивая лишь наш личный опыт, наш интеллектуальный кругозор. Только ответственное личное мышление, не загипнотизированное мифом о «научном познании мира» и готовое принять жизнь такой, какая она есть, со всей ее красотой и трагизмом, может помочь одинокому человеку не потерять себя под бременем существования.

Философ постулирует бесконечное разнообразие и богатство окружающего мира и на этой основе противопоставляет знание и понимание: «Стремление понять людей, жизнь и мир не позволяет нам знать все. Знать и понимать — два понятия, которые не только не тождественны, но прямо противоположны по смыслу, хотя часто используются как равнозначные, почти как синонимы. Мы думаем, что понимаем новое явление, когда включаем его в контекст других, уже известных. А поскольку все наши интеллектуальные устремления сводятся к пониманию мира, мы отказываемся признавать многое, что не укладывается в плоскость современного мировоззрения.

По мнению Шестова, каждая философская система стремится непосредственно решить «общую проблему человеческого существования» и вывести из этого решения определенные правила жизни — но решить эту общую проблему невозможно, вернее, каждый будет решать ее по-своему, в зависимости от особенностей своего характера, менталитета и т.д. «Поэтому давайте перестанем переживать из-за наших разногласий и пожелаем, чтобы в будущем их было как можно больше. Истины нет — мы можем только предполагать, что она кроется в изменчивых вкусах людей».

В основе принципиального плюрализма Шестова лежит принцип жизни. «В конечном итоге, выбирая между жизнью и разумом, человек предпочитает первое»; из этого тезиса вытекает как критика научного мировоззрения, так и допущение плюрализма истин.

Жизнь многообразна, и все люди так отличаются друг от друга, всем нужны разные вещи — отсюда: «Кто хочет помочь людям, тот не может не лгать». Поэтому любая философия, которую хотят сделать общедоступной и общеполезной, неизбежно становится проповеднической.

Сознание должно быть освобождено от всех видов догм, от устоявшихся стереотипов, от обычных анонимных представлений. «Необходимо, чтобы сомнение стало постоянной творческой силой, пронизывающей саму суть нашей жизни», чтобы человек научился самостоятельно воспринимать окружающий мир и не перекладывать ответственность за полноту и ясность своего видения на кого-то другого.

В 1920 г. Лев Шестов вместе с семьей покинул Россию и поселился во Франции, где прожил до самой смерти. Сейчас в круг его философских интересов входят работы Парменида и Плотина, Мартина Лютера и средневековых немецких мистиков, Блеза Паскаля и Бенедикта Спинозы, Сёрена Кьеркегора и Эдмунда Гуссерля. Шестов приобщается к элите западной мысли того времени: общается с Эдмундом Гуссерлем, Клодом Леви-Строссом, Максом Шелером, Мартином Хайдеггером, читает курсы в Сорбонне.

«Религиозно-философские идеи Толстого и Достоевского», «Русская философская мысль» и «Достоевский и Киркегор». В это время большее место в его творчестве начинают занимать религиозные проблемы.

Проблема рационального познания.

Проблема рационального познания была главной темой философских исканий Льва Шестова, которую он сформулировал как противоречие, стоящее перед разумом и жизнью. Обращение к работам Шестова очень актуально в наше время, когда в конце XX века чрезвычайно остро встала проблема кризиса цивилизации, решение которой вызвало интерес к пониманию самой рациональности как культурной ценности. Непреходящее значение философского наследия Льва Шестова заключается в крайне парадоксальной постановке вопроса о природе рациональности, ее значении для духовного мира человека, ее роли в судьбе цивилизации.

Определяя главную тему философии Шестова, Н.А.Бердяев писал, что именно потрясение власти необходимости над человеческой жизнью создает ужасы жизни. Его интересовали тонкие формы необходимости, которые философ определяет как разум, мораль, самоочевидные и обязательные истины. Критика разума Шестова касалась, во-первых, ограниченности научной рациональности и философии, стремящейся стать «научной», а во-вторых, активности самого разума в поиске абсолютных и вечных истин. По мнению Льва Шестова, философское знание не имеет ничего общего с тихим созерцанием и праздным движением по проторенным дорожкам. Философ — это, прежде всего, исследователь жизни.

Лев Шестов пытался подчеркнуть особенность философского познания по сравнению с другими формами познания. Если научная рациональность характеризуется опорой на логическую последовательность и достоверность фактов, то философская форма подразумевает критическое отношение к логическим принципам и парадоксальному мышлению. Для Шестова истина была прежде всего творческим индивидуальным актом постижения смысла бытия, трепетным прикосновением к вечной загадке жизни.

Парадоксальное мышление — одна из возможных форм рациональности, которая нашла свое наиболее яркое выражение в экзистенциальной философии. Характерной чертой этой тенденции является радикальный скептицизм по отношению к стереотипам и традициям. Сомнение нужно не для того, чтобы вернуться к фиксированным убеждениям, а для того, чтобы стать постоянной творческой силой, с помощью которой разум переоценивает знания и соотносит их с жизнью. Лев Шестов утверждал, что скептицизм знаменует собой абсолютную уверенность в силе человеческого разума, устранение всех границ познания. Задача философии состоит не в том, чтобы успокоить людей, а в том, чтобы запутать их.

В текстах Шестова парадоксальное мышление проявляется в трех формах — в интерпретации мифа, трагедии и стиля. Изучая тексты Шестова, мы сначала попытались проанализировать их формальную сторону, то есть объектом нашего исследования является взаимосвязь философских категорий, художественных образов и идеологического контекста эпохи в текстах философа. Поэтому изучение особенностей парадоксального мышления русских философов начала века одновременно оказывается проблемой понимания культуры как источника творческого мышления.

Экзистенциальная философия Шестова — это попытка создать метафизику путем своеобразного эксперимента. В отличие от традиционного рационализма, который основывается на понимании философских проблем в терминах модальностей бытия и должного, философская концепция Шестова ищет причины этих проблем в понимании бытия как возможности. Реализация этого эксперимента потребовала радикального изменения философского языка: он потерял логическую завершенность и конкретность, но приобрел художественную выразительность и гибкость.

Отношение Льва Шестова к европейской философской традиции.

В известном историческом споре между западниками и славянофилами Лев Шестов занимает особую позицию. Он очень далек от упрощенного понимания национальной самобытности как простого отказа от внешних заимствований и европеизма как механического подражания западным образцам. Для Шестова все гораздо сложнее: суть заключается не в словах и проявлениях, а во внутренних тенденциях общественного развития.

Отношение Льва Шестова к европейской философской традиции основывалось на принципе парадоксального противопоставления. История философии предстает в работах Шестова как интеллектуальный тест, которому он подвергает свои идеи, сравнивая их с учениями более ранних эпох. Результатом такого рассмотрения является своеобразная модель традиции, с которой философ отождествляет свои идеи.

Шестов обратился к истории философии, чтобы найти обоснование и оправдание необходимости критики рационализма. Философские идеи Шестова, однако, не ограничивались текстом, а стремились преодолеть его, чтобы найти истинное бытие в мысли и действии живого человека. Цель философии, по мнению Шестова, не в том, чтобы «понять жизнь», свести неизвестное к известному. Философ, по его мнению, — это прежде всего подлинный исследователь жизни, который ставит под сомнение общепринятые методы познания. Шестову были близки идеи античных философов Платона и Плотина, а также современных философов Шопенгауэра и Ницше, именно потому, что в их произведениях можно было «услышать настоящую музыку». Одним из признаков философского гения является способность, по словам Шестова, «открыть многое, о чем другие не подозревали и не подозревают сейчас». Если наука отчуждает знания от жизни и подчиняет их умозрительным построениям, то искусство способно с помощью воображения и фантазии пробудить разум от дремоты. Поэтому философия, которая хочет исследовать жизнь, призвана руководствоваться критериями искусства.

Предпочтительной формой философских произведений для Шестова была форма афоризма, что выражало его сознательное стремление отказаться от традиционного способа написания философских трактатов. «Не следует ли выработать в себе отвращение к той форме подачи информации, которая с наибольшей вероятностью удовлетворит существующие предрассудки?». — спросил Шестов (3.с.33).

Особенностью философских текстов Шестова является то, что каждый из них представляет собой сложную многоуровневую систему, каждый элемент которой можно рассматривать как самостоятельный текст, который анализируется в следующих контекстах: во-первых, в соотношении произведений Шестова с философскими идеями современной культуры; во-вторых, во влиянии этих идей на интерпретацию текстов прошлых эпох; в-третьих, в установлении смысловых связей между идейным наследием прошлых эпох и философией самого Шестова.

Отвечая на потребность времени в связном и последовательном мировоззрении, декадентская интеллигенция пыталась найти выход из идеологического кризиса в философии Шопегауэра, Ницше и Бергсогена. Их идеи служили определенной эстетической рамкой для выражения собственных мыслей, но в то же время они пытались придать своим теориям «трагический пафос». Лев Шестов критиковал философские размышления о русской культуре В.Иванова, Булгакова, Бердяева и Мережковского, которые фактически основывались на некритическом понимании западной философии. По мнению Шестова, главным недостатком, которым страдали эти писатели, было отсутствие стиля, который бы придал их идеям убедительность. В декадентской культуре, считал Шестов, философия была превращена в «нечестную» игру, в которой она была далека от цели свободного поиска истины, так как должна была давать эстетические пассажи мировоззренческой формулировки. Призыв к творчеству и индивидуализму не всегда находил отражение в оригинальной постановке философских проблем и их глубоком понимании. Декадентской «игре» в философию, которая лишь имитировала творческое мышление, оставаясь в рамках традиционной культуры, Лев Шестов противопоставил философию, осмелившуюся критиковать ее рационалистические основы.

Философия Лев Шестов

Лев Шестов: иррационализм и экзистенциальное мышление. Современники Л.Шестова всегда отмечали его оригинальный ум и блестящий литературный талант. Талант дикаря, который не примкнул ни к западникам, ни к славянофилам, ни к церковным религиоведам, ни к метафизикам. В жизни он всегда оставался одновременно «мрачно умным» (В.В. Розанов) и «бездонно сердечным» (А.М. Ремизов).

Л. Шестов (литературный псевдоним, настоящее имя — Лев Исаакович Шварцман) родился в Киеве 31 января 1866 года в семье крупного предпринимателя и фабриканта. Учился в киевской гимназии, затем на физико-математическом факультете Московского университета, откуда перевелся на юридический факультет Киевского университета. Он окончил юридический факультет в 1889 году. Первая книга Шестова «Шекспир и его критик Брандес» была опубликована в 1898 году. За ней последовали «Добро в учении гр. Толстого и Ф. Ницше» (1900), «Достоевский и Ницше» (1900) и «Апофеоз неразумия» (1905). Л.Шестов не принимает Октябрь 1917 года и в 1919 году становится эмигрантом. Наиболее значительные работы Шестова были опубликованы в эмиграции: «Сила ключей», «На весах Иова» (Путешествия по душе), «Киркегор и экзистенциальная философия» (Голос плачущего в пустыне), «Афины и Иерусалим» и другие. Л. Шестов умер в Париже 19 ноября 1938 года.

Истоки философского понимания Шестова можно найти в великой русской литературе девятнадцатого века. Шестова отличает сосредоточенное внимание к «маленькому», часто «лишнему» человеку; ситуациям — глубоко значимым (позже их назовут пограничными); трагедиям исторического бытия, и в этом контексте — повышенный интерес к откровениям Достоевского и Толстого, откровениям русской литературы. Влияние интеллектуального поля Кьеркегора и Ницше несомненно. Сам Шестов напишет в статье, посвященной памяти Гуссерля: «Моим первым учителем в философии был Шекспир. От него я услышала такое загадочное и непостижимое, и в то же время такое пугающее и тревожное: время вышло из-под контроля….. «.

Известность Л. Шестову принесли не столько его первые книги («Шекспир и его критик Брандес», «Добро в учении Гр. Ницше», «Достоевский и Ницше»), сколько его «Апофеоз беспочвенности (Опыт адогматического мышления)», книга «афоризмов, возмутительных и циничных для ума, не дающего каши, но дающего «систему», «возвышенную идею» и т.д.». (Ремизов. Ремизов). Ирония Шестова по поводу различных философских систем сбивает читателя с толку. Это была знаменитость эпатирующего характера.

Большая часть идейного наследия Шестова зафиксирована в виде философских эссе — «странствий по душам» его любимых мыслителей и героев — Достоевского, Ницше, Толстого, Чехова, Сократа, Авраама, Иова, Паскаля, позднее Кьеркегора. Он пишет о Платоне и Плотине, Августине и Спинозе, Канте и Гегеле, полемизирует с Бердяевым и Гуссерлем (с обоими Шестова связывала личная дружба). Он «философствовал всем своим существом», как сказал бы о нем Н. Бердяев.

«Научить человека жить в неизвестном…. » Одной из важнейших для Шестова является проблема философии. Уже в «Апофеозе… «Научить человека жить в неизвестном», — так он определил свою концепцию задач философии. «Человек, больше всего боящийся неизвестного и прячущийся от него за различными догмами.

Однако при определенных обстоятельствах каждый человек испытывает огромное желание постичь судьбу и предназначение своего собственного существования, а также существования всей Вселенной. Обращение конкретного человека к жизненным и мировоззренческим проблемам, к «началам» и «концам» оставляет человека наедине с «проклятыми» вопросами: о смысле жизни, смерти, природе, Боге. В таких ситуациях люди обращаются к философии, чтобы найти ответ на мучающие их вопросы. «… В литературе, — иронизирует Шестов, — давно уже накоплен большой и разнообразный запас всевозможных общих идей и мировоззрений, метафизических и позитивных, к которым учителя начинают обращаться всякий раз, когда раздаются слишком требовательные и беспокойные человеческие голоса.

Заключение

Каков выход и уместно ли вообще задавать такой вопрос в рамках философии Шестова? Это уместно, поскольку он сам отверг аристотелевский запрет задавать неограниченные вопросы. Но мы должны ответить на этот вопрос, помня главное наставление Шестова не создавать «кумиров» — универсальных «истин» и авторитетного «добра». Стоя между двумя «безумствами» — «безумием разума» и «безумием» абсурда Кьеркегора — необходимо определиться с третьим, наиболее радикальным безумием. Нужно преодолеть «Слово» в себе, выкорчевать корень греха — тот греческий «логос», который, будучи «вписан» в четвертое Евангелие (от Иоанна), открыл путь, по убеждению Шестова, к эллинизации христианства и торжеству «Афин». Мы должны понять, что «философия начинается там, где человек перестает говорить не только с другими, но и с самим собой». И тогда мы сможем обрести благодать увидеть, как наш «первородный грех, то есть знание, что то, что есть, обязательно есть, вырвано с корнем».

Если кратко охарактеризовать философский путь Шестова, то прежде всего надо признать, что он шел «против течения». Подавляющее большинство философов стремилось преодолеть видимые ужасы жизни и «оправдать» Бога перед лицом абсурда, предполагая, что сам Бог подчиняется закону «истины» и «добра», который восторжествует в финале истории. Шестов всю жизнь доказывал обратное: путь истинной философии ведет от оправданного в своем злом и страшном мире (разумный и добрый «космос» греков) к божественному абсурду, к абсолютной свободе Бога сделать невозможное возможным. И прежде всего, радикально устранить зло из бытия — не только «искупив» его, но и превратив в абсолютное, то есть никогда не существовавшее, небытие.

Было бы нелепо спрашивать, как и почему в своей войне с разумом Шестов сумел не только избежать клейма «мракобеса», но и добиться славы несомненно оригинального философа. Творчество непредсказуемо, а объяснения «постфактум» стоят немногого. Но завершая это краткое введение в парадоксальный мир философии Шестова, я хотел бы остановиться на вопросе о его связи с традицией русской культуры, в лоне которой он родился и к которой теперь, наконец, возвращается. Вопрос естественный, но не без заминки. Дело в том, что Шестов сам является воплощенным бунтом против всякой «традиции», против обычной «истории», против «универсальности», которая стремится присвоить и поглотить любого, кто осмелится войти в индивидуальное бытие. И не случайно его предупреждение: «Если мы хотим понять истинную задачу философа, мы должны прежде всего вырвать его из тех исторических рамок и условий, в которые его поместил произвол бытия».

Список Литературы

Шестов Л. Апофеоз беспочвенности. Л. 1991.
Шестов Л. Сила ключей // Шестов Л. Собрание сочинений в 2-х томах. М., 1993. Т. 1.
Зеньковский В.В. История русской философии . Л., 1991. Т.1 С.1.
Шестов Л. Доброта в учениях гр. Толстого и Ницше (Философия и проповедь) // Вопросы философии. 1990. N7.
Шестов Л. На весах Иова // Шестов Л. Собр. соч. в 2-х томах. М., 1993.
философский энциклопедический словарь. 1983.
Шестов Л. Сочинения. М. 1995 — Библиотека духовного возрождения.